О своих навыках рисования мнения была невысокого и профессионалом себя не считала. Сейчас же все резко переменилось, вдохновение поперло фонтаном, и моя уверенность в себе возросла. Если сидеть на месте и ничего не делать, то мечты так и останутся мечтами. Так что долой сомнения и трусость!
Опубликовав последнюю иллюстрацию, я, гордая собой, закрыла ноутбук, погасила свет и привычно устроилась в постельке. Монстры больше не пугали, но высовывать ногу из-под одеяла я все-таки не рискнула. Пускай себе бездельем мучаются…
Через некоторое время, когда я уже почти отключилась, мне пришлось снова убедиться, что на спокойный сон в Большом Доме рассчитывать не приходится.
Кто-то настойчиво скребся в мое окошко. А когда я, накрыв голову подушкой, отвернулась к стенке, стал активно стучать. Ну никакого уважения к желающей выспаться горничной!
Ожидая увидеть очередного чудика, я нехотя поднялась, подошла к балкону и тут же в удивлении замерла. За стеклом стоял молодой и крайне привлекательный мужчина с иссиня-черными волосами, татуировкой змеи, обвивающей все левое плечо и руку, и глазами такими синими, что им бы позавидовали самые яркие цветные линзы! А вот одежда была… точнее, одежды почти не было. На незнакомце красовались лишь брюки, смутно похожие на домашние, да одинокая сережка-гвоздик, поблескивающая в правом ухе. По пояс мужчина был полностью раздетым, отчего я даже невольно залюбовалась его идеальной фигурой и матовой, будто светящейся изнутри кожей.
Я тряхнула головой, отгоняя неуместные мысли, подошла к балкону и, немного помедлив, чуть приоткрыла дверь. Именно чуть-чуть – и муха бы не просочилась!
Муха-то не просочилась, а вот этот ночной гость каким-то образом сумел!
Синеглазый ворвался в комнату со скоростью вихря, и не успела я опомниться, как оказалась зажата между стеной и крепким мужским телом. Я не то что среагировать, даже подумать ни о чем не успела, как мои губы смяли в неистовом страстном поцелуе!
Это… вообще… что за?!.
Растерявшись от неожиданности, в первые мгновения я не сопротивлялась, отчего поцелуй стал еще настойчивее, а моя короткая пижамка стремительно поползла вверх. Когда излишне наглые руки оказались лежащими на том месте, которому я посвящала ежедневные приседания, оцепенение спало.
Глухо замычав, я попыталась сжать губы и выставила перед собой ладони, вынуждая неизвестного хама отстраниться. В глубине души успела страшно испугаться, что это какой-то маньяк, а я как последняя дура его впустила, но, к счастью, маньяком он не был.
Заметив сопротивление, синеглазый оторвался от моих губ, и непонимание на его лице медленно сменилось недоумением.
– Ты не Маша, – не спеша меня отпускать, удивленно констатировал он.
– Какая на фиг Маша?! – ругательство вырвалось само и, откровенно говоря, с языка рвалось кое-что похуже. – Ты кто такой? Впрочем, не важно. Сейчас же отпусти!
Мое праведное негодование оставили без внимания.
– Маша где?
– Да какая… – только хотела дать себе волю и высказать все, что думаю, как до меня дошло: – Бывшая работница, которая жила в этой комнате?
– Бывшая? – моментально переспросил синеглазый, и эти глаза недобро блеснули. – Что значит – бывшая?
– Тебе объяснить значение слова? – съязвила я и, понимая, что отпускать меня не намерены, извернулась и высвободилась сама. – Да, она позавчера уволилась, а на ее место взяли меня. И, к слову, прежде чем набрасываться на девушку, неплохо бы вначале посмотреть на ее лицо!
Нет, я понимала, что в комнате темно, а пришел синеглазый вовсе не для того, чтобы милым личиком любоваться. |