– Ну и как зелье, подействовало? – спросил Дунк.

– Подействовало бы, да я его сразу выплюнул. Мне жена ни к чему, я хочу стать рыцарем Королевской Гвардии и посвятить всю жизнь королю. Белые рыцари приносят обет безбрачия.

– Это благородно, но ты, когда подрастешь, выберешь, возможно, невесту, а не белый плащ. – Дунку вспомнилась Тансель Длинная и то, как она улыбалась ему в Эшфорде. – Сир Юстас сказал, что желал бы для своей дочери такого мужа, как я. Ее звали Алисанна.

– Так ведь она умерла, сир.

– Без тебя знаю, – раздраженно отрезал Дунк. – Он сказал «будь она жива». Тогда он выдал бы ее за меня. Или за такого, как я. Никогда еще лорд не предлагал мне свою дочь в жены.

– Умершую дочь. И если Осгри когда‑то и были лордами, то сир Юстас просто рыцарь, хотя и помещик.

– Я знаю, кто он такой. В ухо захотел?

– Лучше уж в ухо, чем жениться. Особенно на мертвой. Вода закипает, сир.

Они опрокинули в ванну третий котел, и Дунк стал раздеваться.

– Завтра я надену мой дорнийский камзол. – Это была самая красивая вещь в гардеробе Дунка: песочный шелк с изображением вяза и падающей звезды.

– Если надеть его в дорогу, он весь пропотеет, сир. Наденьте этот, а тот я возьму с собой. Переоденетесь около замка.

– Поблизости от замка. Я не стану дурака из себя строить, переодеваясь на подъемном мосту. И кто тебе сказал, что ты едешь со мной?

– Рыцарь внушает больше уважения, если его сопровождает оруженосец.

И то правда. Мальчишка хорошо смыслит в таких вещах, не зря же он прослужил два года пажом в Королевской Гавани. Дунк тем не менее не хотел брать его на опасное дело. Кто знает, какой прием ему окажут в Холодном Рву. Если эта Горячая Вдова в самом деле так страшна, как о ней говорят, он может оказаться в вороньей клетке, вроде тех двоих на перекрестке дорог.

– Ты останешься и поможешь Беннису с новобранцами. И не дуйся, это не поможет. – Дунк скинул бриджи и сел в горячую воду. – Отправляйся спать и дай мне помыться. Ты не едешь, и весь разговор.

Когда Дунка разбудило солнце, Эга уже след простыл. Боги, неужели утро? Так скоро? Он сел, потянулся и сонно побрел к колодцу. Там он зажег толстую сальную свечу, поплескал холодной водой в лицо и оделся.

Оседланный Гром уже ждал его у конюшни. Эг с Мейстером тоже ждали.

В тугих белых бриджах, в дублете с зелеными и золотыми квадратами и в сапогах мальчишка в кои‑то веки выглядел как настоящий оруженосец.

– Бриджи порвались сзади, но жена Сэма зашила их, – объявил он.

– Это вещи Аддама, – пояснил сир Юстас, выводя из конюшни собственного серого мерина. Поношенный шелковый плащ с шахматным львом окутывал его плечи. – Дублет немного сопрел в сундуке, но еще годен. Рыцарь с оруженосцем внушает больше уважения, поэтому я решил, что Эг будет сопровождать вас в Холодный Ров.

«Нас перехитрил десятилетний мальчишка». Дунк посмотрел на Эга и произнес одними губами: «А в ухо?» Тот заухмылялся.

– У меня и для вас кое‑что есть, сир Дункан. Смотрите. – Старик тряхнул чем‑то в воздухе и развернул еще один плащ – из белой шерсти, расшитый квадратами зеленого атласа и парчи. Последняя вещь, которую Дунку хотелось надеть в такую жарищу, но когда сир Юстас накинул плащ ему на плечи, Дунк увидел гордость в его глазах не смог отказаться.

– Благодарю вас, милорд.

– Он вам к лицу. Жаль, что я не могу дать вам еще что‑нибудь. – Усы старика дрогнули. – Я велел Сэму поискать в вещах моих сыновей, но Эдвин и Гарольд были гораздо ниже вас, уже в груди, и ноги у них были намного короче.