Бл*дь и конченая наркоманка.

Но это выяснилось чуть позже.

Один загул, следом второй… Скандалы. Бесконечная ругань. У него только-только дело в гору поперло, он вкалывал, как раб, сутками из офиса не вылезал. Придет — жена обдолбанная, ни пожрать, ни выспаться, потому что ребенок, с которым не справляются няньки, орет.

— Пап, а мне сегодня Соня снилась… Ты еще помнишь Соню? Нашу соседку, которая…

— Да!

Карина удивленно покосилась на отца. Медленно перевернулась на бок.

— Ну, вот… Она мне и приснилась.

Амир сглотнул. Соня была нянькой Карины два года. А на деле… На деле, кем она только ни была. Его имиджмейкером. Так бы сейчас, наверно, сказали.

Они познакомились случайно. Пожалуй, что ровно двенадцать лет назад. Точная дата не отпечаталась в памяти Каримова, но их встреча с Соней произошла накануне новогодних праздников. Амир возвращался в новую, только что купленную и отремонтированную квартиру, в которую перевез семью совсем недавно. Он устал, как собака, так, что на ногах держался исключительно усилием воли. Прижатый со всех сторон конкурентами, он трепыхался, изворачивался, блефовал, не ел, не спал, вел какие-то бесконечные переговоры и консультации, разыскивая инвесторов под свой новый проект, и пахал… Вкалывал до седьмого пота.

Он еще на лестничной клетке услышал пьяный гогот, доносящийся из их квартиры. Сжал кулаки, сцепил зубы! Как же его это все достало! Дверь оказалась незапертой. Не разуваясь, Амир прошел через коридор, переступая через сидящих прямо на полу утырков. Выдернул шнур от музыкального центра из розетки, и в комнате установилась относительная тишина.

— Все на выход, — прорычал он. — Даю тридцать секунд.

— Эй, братан, какого чер… — манерно протянул какой-то наряженный в перья клоун. Впрочем, договорить он не успел. Амир захлопнул его пасть кулаком. Не сдержался — уж слишком был зол. И, наверное, это поняли даже обдолбанные коксом друзья его жены. По крайней мере, повторять свою просьбу Амиру не потребовалось. Неровным строем те потянулись к выходу. — Какого хрена ты творишь? — взвилась Имана.

— Заткнись! — рявкнул Амир, отодвинул от себя жену и вышел прочь из комнаты.

— Ты как со мной разговариваешь?! Что себе позволяешь? Я…

— Где Карина?

— Что?

Амир несколько раз жадно вдохнул, чтобы взять под контроль пульсирующую в голове ненависть, и только потом обернулся.

— Где Карина? — тихо повторил он, и было, видимо, в его голосе что-то такое, от чего Имана как будто вмиг протрезвела. Нерешительно толкнула дверь в детскую и судорожно сглотнула.

— Я не знаю! Ольга Павловна уложила ее спать! Клянусь, когда я видела ее в последний раз, она спала…

Ярость взорвалась в голове и прокатилась по венам. Амир почувствовал, что если прямо сейчас он не уйдет — убьет! Убьет эту суку! Выскочил из квартиры, как будто кипятком ошпаренный. С оглушительным грохотом захлопнул за собой дверь и, опустившись на корточки, низко-низко опустил голову.

— Кхм-кхм… — раздалось чуть в стороне.

Амир медленно выпрямился. Она стояла в дверях соседней квартиры и нервными длинными пальцами теребила бахрому на древней старушечьей шали. Высокая — почти с него ростом, худая, как жердь. Совершенно невзрачная.

— Вы что-то хотели? — спросил как-то зло, не в силах отгородиться от этой черной изматывающей тело ярости.