— Вы что-то хотели? — спросил как-то зло, не в силах отгородиться от этой черной изматывающей тело ярости. Ярости, с которой Амир не мог совладать. Наверное, он напугал ее. Еще бы! Лицо кавказской национальности — акцент у него в ту пору был о-го-го, да и соответствующая внешность в придачу.

— Это как посмотреть… — чуть запнулась девушка. — У меня в квартире спит ваша дочь.

Глава 4

Амиру потребовалось некоторое время на то, чтобы осмыслить слова соседки. Он продолжал сидеть на корточках и пялился на нее, как дурак.

— У меня в квартире ваша дочь, — медленно, едва ли не по слогам, повторила девушка, сопровождая свою речь говорящими жестами. Как если бы сомневалась, что он понимает русский. Почему-то этот факт очень его разозлил. Точнее, он и без того был зол. Её, как ему показалось, пренебрежение просто добавило дров в пылающий костер его ненависти.

Он резко встал, так что девушка отшатнулась.

— И что же она у вас делает? — спросил сипло, со все усиливающимся акцентом.

— Спит… — растерянно повторила соседка. — Да вы проходите, я сейчас все объясню.

Амир и прошел. В нос ударил странный, не совсем приятный аромат. Такой обычно в аптеке бывает. Или в палате с тяжелобольными. Он брезгливо поморщился. Она заметила. На секунду Амиру показалось, что сейчас с ее губ слетит какое-то оправдание. Но ничего подобного не произошло. Девушка лишь плотнее сжала губы. Красивые. Не пухлые, но и не ниточки. Хорошей формы.

— Проходите в кухню… Хотите чая? Или поесть?

О хорошем чае это страшилище вряд ли что могло знать, а вот пирожки, накрытые клетчатой салфеткой, выглядели умопомрачительно. Запах еды заставил наполниться рот слюной. Жрать хотелось до легкой сосущей боли в желудке.

— Нет! — отрезал Амир. — Так как так получилось, что Карина оказалась у вас?

— Я её пригласила. Видите ли… она сидела на лестничной площадке и плакала. Я хотела вернуть её матери, но она была… эээ… как бы это сказать?

— Под кайфом.

Соседка вздрогнула, сильнее сжала разъезжающиеся полы шали и, нерешительно на него посмотрев, кивнула.

— Да, наверное.

Амир окинул девушку еще одним пристальным взглядом. Обругал себя. Назвал идиотом. Чего только взъелся на бедную девку? Ей и так, похоже, не слишком в жизни везет. Осмотрелся по сторонам. Кухня, как кухня. А вот в коридоре какой-то хаос. Нагромождение мебели и каких-то не распакованных коробок. Они что, тоже недавно переехали?

— Спасибо, что присмотрели за дочкой, — сказал, вставая. — Я ее заберу.

— Да-да, конечно… Вам сюда. Она спит в моей комнате.

В комнате, которую девушка назвала «своей», царил такой же хаос, как и в прихожей. Она была под завязку заставлена мебелью, так что между кроватью и выстроившимся вдоль стены хламом едва можно было пройти. Чего тут только не было. Какие-то шкафы, буфеты, серванты, столы, башни из взгромождённых друг на друга стульев. Амир отмечал это краем глаза, без всякого интереса. На интерес у него не было сил. Да и вряд ли его вообще что-то могло заинтересовать в этом всем.

Карина спала, сжавшись в комочек и обхватив голову ручками. Как будто закрывалась от какой-то невидимой им беды. Сердце сжалось от приступа острой неконтролируемой нежности. Амир уселся перед дочкой на корточки и осторожно погладил ее по фарфоровой кукольной щечке. И снова его захлестнула ярость. Что бы было, если бы Карину не забрала к себе соседка? Что бы, мать его, было?!

Амир стиснул зубы и осторожно, чтобы не разбудить, взял дочь на руки.