– Что – это? – не понял Леонид.

– Пожар.

– Пожар-то? – с трудом осознав, о чем речь, Леонид впроброс пояснил: – Пожар-то оттого, что мальчишки подожгли.

– Ну, мне об этом одна бабушка сказала. А точнее?

– Точнее вот лейтенант знает. – И лейтенанту: – Расскажи товарищу полковнику, как все было.

Полковнику. Тактичен, тактичен капитан Махов.

– Проникнув в помещение, пятеро пацанов найденной там зажигалкой, балуясь, нечаянно подожгли разбросанную бумагу. Ну, и началось.

– Как они проникли в помещение?

– Говорят, открыта была дверь. Но врут, по-моему. Еще вчера Трындин двери проверял, – сказав это, лейтенант пригорюнился.

– Так. – Смирнов настырничал. – Они что, специально поджигали или случайно вышло?

– Говорят, что и не поджигали вовсе, будто все само загорелось. Опять же врут со страха.

– Ну, врут так врут, – почему-то успокоился Смирнов. – Леонид, у тебя для меня минутка найдется?

– Пойдемте, Александр Иванович. – Махов взял Смирнова под руку и, как больного или раненого, бережно повел в комнату, которую отвело ему для работы местное начальство. Уселись.

– Наворот продолжается, Леонид, – начал разговор Смирнов.

– Да нет, я думаю, здесь все чисто. Очередное совпадение. Только и всего…

– Тоже может быть.

– Я, Александр Иванович, кое-какие зацепки по марафету нашел. Мне быстренько ковать надо, пока горячо.

Не мешай, мол, старичок. Но старичок въедлив:

– Ты узнавал по поводу кафе?

– Райисполком не давал никакого разрешения на его открытие.

– Как же так? – Вот сейчас Смирнов удивился по-настоящему. – Трындин уверял меня, что у кооперативщиков этих все в порядке…

– Видимо, хорошей липой его в заблуждение ввели.

– Да, нет, он говорил, что лично в исполкоме проверял.

– Вероятно, вы не так поняли его…

– Старость не радость, ты прав, Леня. – Смирнов поднялся, но напоследок: – Почему они тайник на крыше устроили? Ведь можно было на чердаке. И удобнее, и безопаснее.

– На крыше – под постоянным присмотром, Александр Иванович. Весьма сподручно для контроля.

– Резонно. – Смирнов направился было к двери, но в дверях остановился и снова спросил: – А зачем им тайник-то?

– Чтобы с поличным не прихватили, – устало пояснил Махов.

– Э-хе-хе, – прокряхтел Смирнов и пошел к дежурному. Лейтенант в одиночестве посредством маленького зеркальца разглядывал свои зубы. Поздно заметив Смирнова, лейтенант смутился, замельтешил лицом и руками, предупредительно поинтересовался:

– Чем могу служить, товарищ полковник?

– Я в отставке, лейтенант. Зови меня Александр Ивановичем. К тебе несколько вопросов.

– Слушаю, Александр Иванович.

– Перед тем как лезть на крышу, Трындин заходил к вам в отделение?

– Он каждый день заходил.

– А вчера?

– Про вчера я не знаю. У меня отгул был. Вчера Ночевкин дежурил.

– Как мне его найти?

– Он в отгуле. К теще в Серпухов поехал. Завтра будет.

– Все меня сегодня завтраками кормят! – раздраженно заметил Смирнов, но тут же спохватился. – Спасибо, лейтенант. Я к вам завтра зайду.

Казарян повертел самшитовую трость, подкинул слегка и помял, проверяя тяжесть. Потом кинул ее Смирнову и спел развязно давно забытое:

Дрын дубовый я достану

И чертей калечить стану:

Почему нет водки на луне?

Алик же вкрадчиво спросил:

– Зачем тебе, Саня, дубовый дрын?

– Самшитовый, – поправил его Смирнов.