— Ваше Величество! — воскликнул удивленный чельд, — что с Вами?

— Не знаю!

— Совесть проснулась! — ответила за него я.

Нардо вздрогнул, а затем медленно обернулся. Лицо дьякола просветлело:

— Что, и тебе перепало… Что чувствуешь?

— Скорее слышу, кое-что о вашей проснувшейся совести, — ответил чельд и шагнул ко мне. — Галя, ты тут?

— Галя, покажись.

— А хрен тебе, рогатик! Я обиделась!

— Галя, ты тут. — Заявил чельд уверенно.

— Нет! Тут привидение Каспер, и ты на него только что наступил!

— Не наступал я ни на кого… — отмахнулся чельд, и сделал еще шаг.

— Это Галя? Скажи, что я не то имел в виду! — встрепенулся дьякол, — Галочка! Я не…

Но дальше я не слушала, идеал самого шикарного в мире мужчины померк в моих глазах. Я была нацелена вырвать рога из его рогатой башки, а потом и шикарные волосы, а потом…, но сделав шаг, оказалась в объятиях второго гада — Нардо.

Мои ругательства эта преграда синеокая не остановила:

— Уже Галочка, да!? Ах, ты…! Ты!

И меня поцеловали крепко, страстно, горячо, словно ждал и беспокоился. И стало так потрясающе сладко, так трепетно, так… я таяла, наслаждаясь его поцелуем. А он… а он как последний чельдов чельд оторвался с трудом, но вместо: «здравствуй солнышко», я услышала истинно мужской вопрос:

— Успокоилась?

— Что!? — завопила моя ущемленная гордость, и я вместе с ней забилась в руках этого…, этого…, гада этого! Но вырваться не получилось.

— Нардо! Чельд! — ругнулась несвойственным мне словом, вспомнила, кто этому способствовал, ругнулась еще раз, — дьякол! Пусти меня!

— Как только отдашь плащ, — последовал ответ синеокого мужлана чельдового.

Я не то чтобы совсем без тормозов, но вот сейчас поняла, что остаться неотомщенной не могу. Сил нет моих! И как в лучших кино о нападениях на женщин и их самозащите, я сработала коленом вверх! Ха-ха! Может, их мир и более крут, чем мой но физиология осталась та же. Мгновенно побледневшего Нардо согнуло до земли, и дышать он, судя по всему, перестал. И неизвестно еще, как не свалился там же на мощеный камнем двор. Рядом тут же возник бес Степаненко. Взглянув на опешившего дьякола, а затем еще раз на неподвижного Нардо, он удивленно поскреб затылок.

А я грациозным движением сняла плащ, наплевав на собачий холод, и передала мохнатику.

— Держите ваш плащик.

Степаненко расцвел улыбкой, принимая плащик, и одними губами прошептал: «Беспокоились очень».

— Вижу.

И степенной походкой от бедра прошествовала мимо Его Темнейшества и его помощника, все еще полусогнутого и с трудом дышащего Мистера Мерзейшества.

— Галя! Спасибо!

Я шла в тепло дворцовых комнат со странным чувством и непониманием, а за что спасибо?

41

В отражении бассейна водной демонессы было видно, как огнями Высшего благословения вспыхивает небосвод Дарлогрии. Итак, второй традиционный обряд Королевской Крови исполнен по всем канонам. И этот факт ужасно расстроил Олимпию. Она, не скрывая обидной досады, металась из угла в угол, проклиная тот день, когда Темный Повелитель обратился к предсказателю.

— Кто мне объяснит, как у нее получилось? — она оглянулась на трех заговорщиков, которые с немым удивлением взирали на вспышки в небесной выси Дарлогрии.