– Глухонемой, говоришь? – отчего то обрадовался агрессор и принялся строить Сане упорядоченные гримасы, быстро мелькая пальцами у лица. Башкир часто закивал, ощерился в улыбке и давай семафорить в ответ с такой же скоростью. Трофим, общавшийся с глухонемым не первый год, ничего из этой невербальной скороговорки не понял, обиделся и раздраженно потащил из кармана «Беломор».

– Он принесет гроб, – сообщил агрессор пару минут спустя – башкир выкарабкался из могилы и вприпрыжку припустил к похоронному бюро. – Я дал ему пять минут. Плюс минута – резерв. Если твой подручный не управится за это время, я буду считать, что он удрал, и… в общем, буду вынужден тебя убить.

– Совсем чиканулся?! – обескураженно воскликнул Трофим. – Как он тебе в одиночку домовину припрет за пять минут? Она ж тяжелая! Да и крышка там! Он тебе все это добро полдня тащить будет!

– Он сильный, – невозмутимо заявил «гость». – Я не настаивал – он сам вызвался. А двоих я вас отпустить не могу – сам понимаешь…

Башкир успел. Не прошло и пяти минут, как со стороны ворот показался накрытый крышкой некрашеный гроб, неспешно плывущий по аллее на могучей спине глухонемого.

– А… – разинул было рот Трофим, оборотившись к агрессору.

– Я ему сказал, чтобы веревку тоже принес, – предвосхитил возможный вопрос «гость» и мрачно подмигнул совсем уже протрезвевшим глазом. – Ты не переживай – все будет нормально.

– Хорошо – гроб, – деревянным голосом напомнила о себе вроде бы слегка успокоившаяся дамочка, таращась остекленевшими глазами на Трофима с башкиром, отдиравших наживленную гвоздями крышку. – Это хорошо… Это по нормальному… Почти что по нормальному… Это…

– Увел бы, – угрюмо буркнул Трофим, не глядя в сторону парочки. – Гляди – в ковре не полезет, разворачивать будем. Опять истерику закатит.

– А вы попробуйте, может, полезет, – не послушался агрессор. – Гроб большой, а труп… гхм кхм… ну, в общем, попробуйте.

– Чего тут пробовать! И так видно… – возразил было Трофим, но, напоровшись на непреклонный взгляд мужика с пистолетом, безнадежно махнул рукой и кивнул башкиру: давай, раз два, взяли!

Прав оказался сторож, не подвел наметанный глаз. Коврик в домовину помещаться никак не желал – как взяли, так и положили обратно.

– Я ж сказал! – бросил Трофим. – Ну и что теперь? Уводи, будем разворачивать.

– Я никуда не пойду! – хрипловато взвизгнула дамочка, отталкивая своего спутника, который попытался было поднять ее с земли. – Я хочу видеть, как вы положите!

– Давай разворачивай! – скомандовал агрессор, обнимая дамочку и таким образом пытаясь перекрыть ей сектор наблюдения. – Давай – только быстро, на три счета!

Могильщики резво развернули ковер. Внутри оказался щедро залитый кровью труп молодой, изящно сложенной женщины в изорванном пеньюаре на голом теле.

– От бля, изверги – такую красоту загубили! – тихо ругнулся Трофим, подхватывая труп за ноги и кивая башкиру, чтобы брал под мышки – грязная работа молодому, положено так. – Вы что ее – зубами грызли?! – сказал, не подумав, и осекся – медленно перевел взгляд на двух липких псов, выглядывающих из «Нивы».

– Ну ни хера себе… – выдохнул сторож, осторожно укладывая свою половину в гроб, и, стараясь не смотреть в лицо покойницы, потянулся за крышкой. Трофим никогда не смотрел на лица «клиентов» – старики учили, что следует избегать этого, а то сниться будут.

Башкиру Трофим в свое время также разъяснял, отчего не стоит глазеть на лики умерших, но Саня был еще молод, глуп и наставлениям старших, как это подчас случается в таком возрасте, внимал без должного прилежания.