|
– Не пройти ли нам для беседы в помещение? – чинно предложил Мегрэ. Бенуа повесил шланг. Лекуэн, все еще в нерешительности, завинчивал пробку резервуара. Наконец он буркнул, направляясь к двери магазина: – В конце концов, об этом уговора не было. Заходите, господин комиссар. Зто была типичная квартира ремесленника – с дубовым резным буфетом, клетчатой клеенкой на столе и нелепыми розовыми и лиловыми вазами для цветов, выигранными, как видно, на ярмарке. – Садитесь, – прошептала женщина, машинально вытирая стол перед Мегрэ. Бенуа вынул из буфета бутылочку и четыре рюмки и молча наполнил их, а Лекуэн уселся верхом на стул, опершись локтями на спинку. – Вы что нибудь заподозрили? – спросил он, глядя Мегрэ прямо в глаза. – По двум причинам: судовщик слышал только мужской голос, что показалось мне странным, поскольку в машине находилась и девушка. И если бы она упала в воду, то, хорошо умея плавать, могла некоторое время продержаться на поверхности и позвать на помощь. Кроме того, если случается подобное происшествие, люди не едут за двадцать километров предупреждать жандармерию, когда телефон под боком. Окна гостиницы были освещены. И не могло не прийти в голову… – Правда, – согласился Лекуэн. – Это он так приказал. – Он, конечно, сидел в грузовике? Отступать было поздно. Да и мужчины явно уже смирились с положением, а женщина не скрывала облегчения. Она посоветовала: – Лучше уж все рассказать. Ради двух проклятых тысчонок… – Пусть говорит Жозеф, – остановил ее муж. Проглотив содержимое рюмки, Лекуэн начал: – Допустим, все произошло в точности как сегодня. Вы правы. Лил дождь, это верно, и дворник мой ни к черту не годится, но глаза у меня острые и тормоза неплохие, и я не врезался бы в машину, стоящую на дороге… Я, значит, остановился в полутора метрах от нее. Я подумал, не авария ли у них, и вылез, чтобы помочь. И вот тогда я увидел молодого парня. Он был не в себе и спросил, не хочу ли я заработать две тысячи франков. – Помочь ему столкнуть машину в воду? – спросил Мегрэ. – Он мог и сам столкнуть ее. Он и пытался это сделать, когда я подъезжал. Но главное – он хотел уехать подальше, чтобы никто не разведал куда. Если бы речь шла только о нем, я бы не стал связываться. Но с ним была девчонка… – Она была жива? – Конечно! Чтобы уломать меня, он объяснил: им, мол, не дают пожениться, а они любят друг друга, и пусть люди считают, будто они покончили с собой, тогда их не станут разыскивать и не разлучат. Я терпеть не могу такие штуки, но если бы вы видели продрогшую девчонку под дождем… Словом, я помог им спихнуть машину в Луэн. Ребята влезли в грузовик, а меня попросили для правдоподобия позвать на помощь, я и покричал. Пусть, мол, их обоих считают погибшими. А потом я взялся только довезти их до Монтаржи. Дорогой я заметил, что парень не промах. Он знал, что не сможет остановиться в гостинице. И в поезд садиться он тоже не решался. Он спросил, не знаю ли я кого нибудь, кто согласится за две тысячи франков приютить их на несколько дней, пока не кончится расследование… Я подумал о Бенуа. – Мы то считали, что это влюбленная парочка. А у нас пустовала комната деверя, он в армии, – добавила женщина. – Они и теперь в доме? – Только он, а ее нет. – Как так? – И Мегрэ с беспокойством огляделся по сторонам. – Днем, – начал хозяин, – когда я прочитал газету, я поднялся к ним и спросил, верна ли эта история про труп. Девушка вырвала у меня газету, быстро просмотрела ее и, воспользовавшись тем, что дверь была открыта, выбежала из комнаты. – Без пальто? – Без пальто и шляпы. – А парень? – Он поклялся мне, что ничего не понимает, что только на днях купил машину и даже не полюбопытствовал заглянуть в багажник… – В вашем доме нет другой двери? Хозяин отрицательно покачал головой, и в тот же миг они услышали шум на улице. |
