|
Возможно, после всего... Но на что вы рассчитывали? - А что вы дадите? - откликнулся Стеттон, поощренный ее тоном. Он все еще держал ее за руку. - Я не даю, - сказала Алина, продолжая улыбаться, - я плачу... всегда. Теперь она была совсем рядом. Он мог бы почувствовать ее дыхание на своем лице. Ее губы раздвинула улыбка, но прекрасные глаза оставались холодными, а Стеттон ощущал непреодолимое желание увидеть в них теплый отклик. В то же время он чувствовал какое-то странное беспокойство; было что-то пугающее в том пристальном, неподвижном взгляде, который, казалось, взвешивал его на каких-то тайных весах. - Вы можете верить мне, - сказал он дрожащим голосом и поднес ее руку к губам. Она отняла руку и села на край кровати: - Ну что ж, об этом мы можем поговорить позже, когда вы заслужите такое право. Но я должна еще кое-что сказать вам, месье Стеттон. Повисла пауза. - Предложив мне вашу защиту, месье, вы навлекли на себя большую опасность, - продолжала она. - Вы нашли меня в женском монастыре. Я ушла в него не от мира, а от мужчины. Не буду говорить почему, но мы с ним - враги. - Серо-голубые глаза вспыхнули, ярко и беспощадно. - Если вы поможете мне, он станет и вашим врагом тоже, а он - человек опасный. Больше года он разыскивал меня, и, хотя я воображала, что надежно укрыта в женском монастыре, я ошибалась. Каким-то образом он выследил меня в Фазилике; две недели назад, случайно посмотрев в окно, я увидела его, идущего по улице. - Вот почему я хочу принять вашу помощь; мы должны покинуть Фазилику немедленно. Если он найдет меня, то убьет, если... - Она остановилась, многозначительно глядя на молодого человека. - Но кто этот человек? - спросил Стеттон пересохшими губами. Плата для него оказалась все же слишком дорогой. - Что до имени, то его я вам сообщить не могу. Разве недостаточно того, что я его ненавижу? - Алина, прищурившись, смотрела на него. - Если вас это не устраивает, можете оставить меня. - Но кто он? - повторил свой вопрос Стеттон, который, подобно всем людям, кроме разве что героев романов, терпеть не мог тайн. Кроме того, напомнила о себе присущая ему осторожность. - Если он найдет нас... Серо-голубые глаза вспыхнули презрением. - О, если я не стою волнений... - Тут она слегка к нему прижалась. - Что ж, месье. Я полагала, вы храбрый. Значит, я ошибалась? - Она улыбнулась. Стеттон смотрел на нее, и его осторожность таяла. - Скажите мне, что надо делать, - сказал он. - Вы поможете мне? - Да. - Это опасно. - Я к этому готов. - О! - вскричала вдруг Алина и вскочила на ноги. - Если вы убьете его, Стеттон, я полюблю вас! Но - подождите, давайте уточним. Я должна знать, на что вы рассчитываете. - Мои глаза должны сказать вам об этом. - Они говорят, но... говорят слишком мало. - В них любовь. - Этого недостаточно. Слова были сказаны настолько мимоходом, что Стеттон не понял их... вернее, не понял бы, если бы не значительность тона и взгляда Алины. Именно эта значительность заставила его сперва заколебаться, а затем решиться. |
