Труф посмотрела и увидела улыбающегося, приятного молодого человека. Он выступил к ней из‑за арки. Опустив стекло и высунув голову, Труф медленно произнесла:

– Я, м‑м‑м, я приехала посмотреть дом.

– Он не продается, – так же приветливо улыбаясь, ответил молодой человек. Труф оглядела его. Это был почти юноша, гораздо моложе ее. Его выгоревшие на солнце светлые волосы и темная от загара кожа говорили, что он много времени проводит на открытом воздухе.

– А я и не думаю покупать дом, – торопливо ответила Труф. – Я просто хочу посмотреть на него, – и прибавила в порыве непонятно почему внезапно нахлынувшей откровенности: – Я жила здесь некоторое время, когда была совсем маленькой. Меня зовут Труф Джордмэйн.

Труф привыкла к тому, что ее очень необычное имя, тоже своего рода часть наследства, оставленного Торном Блэкберном, вызывает у собеседников самую разную реакцию. Правда, к настоящему времени Труф настолько сроднилась со своим именем, что даже непередаваемая ненависть к человеку, назвавшему ее так, не заставила бы изменить его.

– Вы Труф Джордмэйн? Та самая? Вот это здорово! И вы тут, у нас? А как вы… Ах, да. Разрешите представиться. Меня зовут Гарет, Гарет Кроутер. Но это все равно, добро пожаловать во Врата Тени. Но, вообще, это здорово, никто из нас даже не предполагал, что вы можете приехать.

Ее имя могло вызвать целую серию эффектов: неверие, насмешку, замешательство, но никак не восторг. Очевидно, этому юноше оно было знакомо. Услышав его и увидев саму обладательницу, он так искренне радовался, что рассердиться на него Труф не могла.

– Вам нужно подъехать к дому и встретиться с Джулианом, – прибавил Гарет. – Вот будет круто!

– Мне кажется, – начала было Труф, – что…

Почувствовав, что Труф хочет отказаться, Гарет заметно погрустнел.

– Пожалуйста, я очень вас прошу. Вы нисколько не побеспокоите нас. Джулиан сейчас, похоже, ничем не занимается и покажет вам дом. Ведь вы же за этим и приехали, не правда ли? Разве вам не хочется побродить по дому? А Джулиан вам все покажет.

Он смотрел на Труф так виновато, а говорил так жалобно, что Труф показалось невежливым отказываться. Гарет был, очевидно, из породы людей жизнерадостных, по‑щенячьи доверчивых, никогда не делающих и не ожидающих ни от кого зла. К тому же она действительно хотела посмотреть дом. Как он выглядит сейчас? Если его продали, значит, он еще в приличном состоянии.

– Джулиан, я так понимаю, новый владелец дома?

– Да, мы переехали сюда всего несколько месяцев назад, в мае.

Услышав это, Труф немного удивилась. Несмотря на свои положительные качества, Гарет Кроутер показался Труф не совсем подходящим компаньоном для того, кто мог позволить себе дом, стоящий, по самым скромным подсчетам, несколько сотен тысяч долларов.

– Пожалуйста, проезжайте, – ободряюще произнес он.

– Ну хорошо, я поехала, – согласилась Труф. – Благодарю тебя, Гарет.

– Ну что вы, мисс Джордмэйн – Улыбка юноши стала еще шире. – Это вам спасибо. – Он с деланной церемонностью поклонился, пропуская машину. – Вот это да! Труф, – произнес он.

«Самого дома из ворот не увидишь», – подумала Труф. У нее было то непередаваемое волнение, которое испытывает человек, очутившийся на съемочной площадке, в мире, живущем в совсем иной реальности.

Стоило Труф въехать на территорию поместья, как она тут же почувствовала, что двадцатый век куда‑то исчез. Не было видно даже линий электропередачи, которые все время сопровождали Труф, пока она ехала сюда. Неширокая, посыпанная гравием дорога сначала повернула налево, затем направо, после чего машина въехала в молодой лес.