— Счастливо оставаться! — сказал на прощание Василий и вышел из квартиры в самом скверном расположении духа.

Эту ниточку следовало считать окончательно оборванной.

Вернувшись в деревню, Василий Уточкин увидел возле своего дома целых две машины, причем обе незнакомые. Одна — скромная, хоть и довольно новая, «Нива», вторая — синяя «хонда». Обе машины были сильно забрызганы грязью, что немудрено на проселочных дорогах.

На пороге участкового дожидались хозяева машин — гражданин интеллигентного вида в очках, с кожаной папочкой под мышкой, и средних лет священник в аккуратной рясе, с реденькой пегой бородкой. Друг друга эти двое старались не замечать.

Увидев участкового, они оживились и двинулись ему навстречу.

— Здравствуйте, уважаемый! — внушительным басом проговорил мужчина в очках. — Позвольте представиться: Николай Николаевич Сретенский, из областного музея. Кандидат искусствоведения, между прочим. До нас дошли сведения, что в ваши руки попали большие художественные ценности…

— Здравствуй, сын мой! — высоким тенорком перебил Сретенского священник и протянул руку в благословляющем жесте. — Известно нам стало, что у тебя находятся принадлежащие Церкви священные предметы. Я — отец Никодим, и прислал меня к тебе владыка Антоний, дабы возвратить церкви ее законное достояние…

— Принадлежащие Церкви?! — возмущенно воскликнул Сретенский, как будто впервые заметив священника. — С какой стати они принадлежат Церкви? Всякая находка принадлежит государству, в данном случае, поскольку находка представляет собой художественную и историческую ценность, она должна перейти в ведение областного комитета по культуре и поступить в наш музей!..

— И речи быть не может! — перебил его отец Никодим. — Эти ценности были похищены захватчиками у Церкви, значит, они и должны быть возвращены Церкви! Владыка Антоний благословил меня на то, чтобы я возвратил их…

— Постойте, постойте! — остановил спорщиков участковый. — Вы, значит, про те находки говорите, которые из озера?

— Ну да, конечно! — подтвердил Сретенский.

— Вестимо, сын мой! — впервые согласился с ним священник.

— Так это пока никакие не ценности, а вещественные доказательства по делу об убийстве, — подвел итог Василий. — Даже по нескольким убийствам. И пока следствие не закончено — я их никому не могу отдать. У меня свое начальство имеется, милицейское…

— Мы непременно переговорим с вашим начальством! — заверил Василия музейщик.

— У владыки Антония тоже знакомства имеются среди властей предержащих! — ревниво отозвался отец Никодим. — Так что пока еще неизвестно, как все повернется…

— Знаете что… — проговорил вдруг Василий. — Раз уж вы сюда приехали, взгляните на эти находки. Может, вы мне про них что-то важное расскажете, что поможет в расследовании!

— Охотно взгляну, сын мой! — оживился священник. — Прикоснуться к святыням — истинная радость для христианина!

— С удовольствием посмотрю! — отозвался Сретенский. — Кто же откажется от знакомства с художественными и историческими сокровищами, которые так долго были недоступны обществу!

Василий отпер двери. Принципиально не замечая друг друга, искусствовед и священник протиснулись в избу. Громко гремя ключами, участковый открыл замок на двери чулана, где хранились находки, и пропустил конкурентов внутрь.

Увидев содержимое ящиков, оба дружно ахнули и принялись перебирать сокровища, ревниво поглядывая друг на друга.