Киллиани произнесла: — «Хорошо, спасибо», — и отключившись, окинула Мэла самым злобным из своих взглядов.

— Преждевременно?! У вас было два месяца, Келерчиан! ПСТ оказалась полностью некомпетентной…

— Офицер Фонсека передавал нам всю полезную информацию, какую мог добыть. Дорожные инспекторы проверяли уличные записи каждый день. Я лично проверил все места в Трущобах, где обычно клубятся пятнадцатилетние подростки, но…

— И это ничего не дало. Проклятье, Келерчиан, мы тут войну проигрываем! Всех, кого еще не растерзали зерги и не разложили на атомы протоссы, тех подкупает Менгск! Конфедерация трещит по швам, и единственный способ — это остановить — давать отпор любым оружием, что у нас имеется! Агент X41822N — это оружие, которое мы должны иметь, но не имеем, поскольку вы не можете ее найти!

Зажужжал интерком Киллиани: «Директор, майор Н’Дойе здесь. Ожидает».

Кивнув, директор нажала кнопку на панели в столе, и дверь отъехала в сторону.

Эсмеральда Н’Дойе вошла. Женщина оказалась ниже, чем представлял себе Мэл, и в униформе выглядела не столь устрашающе, как в боевом скафандре, в котором он ее видел в репортажах СНВ, после очередной победы на полях сражений. Свои черные волосы Н’Дойе брила «под ноль», а ее смуглое лицо словно застыло в свирепой маске — благодаря чему, как знал Мэл, майор вселяла ужас во многих новобранцев.

Н’Дойе была старшим офицером подразделения сухопутных войск, официально известного как 22-й дивизион десантных войск Конфедерации, а неофициально — как «Аннигиляторы». Так их окрестили потому, что Аннигиляторы воевали лучше любого другого во всей армии Конфедерации. Так что Мэл весьма удивился тому факту, что Н’Дойе на Тарсонисе, а не задает зергам жару где-то на других планетах.

Жизнь у Н’Дойе сложилась довольно необычно. Она была обычной девчонкой верхнего слоя среднего класса, которая дружила со спортом и собиралась стать профессиональной регбисткой, пока однажды не попалась на глаза Грегори Дюку из Старых Семей.

Их роман был громким и закончился шикарной свадьбой, но через год Грегори умер. Как сообщили по новостям — от аневризмы головного мозга. В детективном отделе (куда Мэл тогда вот-вот устроился работать) ходили слухи, что на самом деле молодая миссис Дюк организовала смерть муженька. После смерти Грегори Эсмеральда завербовалась в десантные войска, и ее сразу возвели в чин офицера. В конце концов, лишить ее статуса члена Старой Семьи, никто был не в праве… хотя она и вернула себе девичью фамилию. Общественность посчитала ее поступок неслыханным и непрактичным, ввиду того, насколько проблематично людям без ошибок написать или произнести: «Н’Дойе». И опять же по слухам, новобранцы-Аннигиляторы отжимались по шестьдесят раз в полной экипировке за каждое неверное произношение фамилии «командирши».

Н’Дойе быстро поднялась по карьерной лестнице и заработала впечатляющую репутацию, (которую Мэл считай жуткой, поскольку темнокожая баба устраивала резню везде, где появлялась). В конце концов, ее повысили до звания майора и назначили командующим 22-го дивизиона.

Отсалютовав, Н’Дойе отчеканила:

— Майор Н’Дойе по вашему приказанию прибыла, мэм!

Киллиани отсалютовала в ответ.

— Вольно, майор.

Н’Дойе слегка шевельнулась, однако по ее виду нельзя было с уверенностью сказать, что она расслабилась. На самом деле, по разумению Мэла (поднаторевшего за годы в ПСТ, не говоря уж о последних двух месяцах, когда он сутками крутился среди безбашенных обитателей Трущоб), Н’Дойе готова убить на месте любого, кто ненароком дернется не так, как следует.