Киллиани кивнула.

— Мы держали ухо востро на всех на всех планетах, до которых могли дотянуться, — сказала она. — К сожалению, таких становится все меньше и меньше.

— Мэм, я думаю…

— Плевать я хотела на то, что вы там «думаете», Келерчиан!

Мэл опешил. Он никогда раньше не слышал, чтобы директор Киллиани кричала. Говорила мягко и угрожающе, да. Иногда резко, да. Раз или два говорила сдавленным голосом. Но чтобы она кричала? Такого не было ни разу.

«Дела идут гораздо хуже, чем я думал».

Директор продолжила.

— Вы знаете, сколько псиоников с индексом ПИ-8 осталось в проекте, Келерчиан?

— Считая парня в подвале? Один.

— Вообще-то, агент X81505M умер на прошлой неделе. Так что правильный ответ: ни одного. — Женщина встала и принялась вышагивать перед своим ультрачистым столом.

«По крайней мере хоть что-то в ней осталось прежним», — подумал Мэл, наблюдая за ней.

— Знаете ли вы, за счет чего мы держим фронт против зергов? — услышал следопыт риторический вопрос. — За счет «призраков».

— При всем уважении, мэм, мне кажется, они не очень-то хорошо справляются, — возразил он.

— Поверьте, я знаю, — глухим голосом произнесла Киллиани и посмотрела на Мэла. Даже очки не сделали бы ее взгляд более устрашающим, чем он был сейчас. — А ваше мнение мне не интересно. В проект требуется больше новых людей. А выдающиеся люди нужны в первую очередь. На данный момент у меня только два человека выше шестого уровня.

— Мэм, я понимаю, но я отработал все версии. Никто ее не видел, она не пользовалась общественным транспортом, и мы не находили ни одного трупа с кровоизлиянием в глаза.

— И на сканерах ничего.

Мэл кивнул:

— И на сканерах ничего.

Не присаживаясь обратно за стол, Киллиани наклонилась и коснулась кнопки на панели компьютера, и начала зачитывать с экрана запрошенные данные:

— Два месяца назад…

— Ну, началось… — пробормотал Мэл.

— …вы говорили, что имеете четкие зацепки на агента X41822N.

Мэл хотел возразить, что Нова пока еще не агент, но решил, что еще одна перебранка ни к чему. Кроме того, Нову Терра объявили мертвой. Ее сестра даже устроила пышные похороны для всех членов семьи. Следопыт полагал, что никто не смог заглянуть под гробовую крышку гроба с Новой, а кладбищенским работникам заплатили достаточно, чтобы они не обратили внимания на подозрительную легкость последнего пристанища девочки.

Директор тем временем продолжала:

— Затем она была замечена у информационного павильона, где она взорвала модуль РИИ. Что после этого?

— После этого я опросил владельцев магазинов по соседству и прохожих. Никто ничего не видел и не слышал ни про девушку, ни про взрыв голопроектора. — Мэл заерзал на неудобном стуле. — Мэм, это Трущобы… Самое большое скопление слепых, глухих и немых людей на Тарсонисе. Если только она не попадет в объективы дорожных сенсоров, а за два месяца этого не случилось ни разу. Или не убьет кого-нибудь. А если она и сделала это, то замела следы. Нужна целая армия, чтобы отыскать там девчонку.

— Будет вам армия.

Мэл моргнул.

— Мэм, я выразился образно.

— А я нет. — Киллиани достала из кармана жакета смартфон и нажала на нем кнопку. — Пригласите ко мне Н’Дойе.

— Мэм, это несколько преждевременно, — попытался возразить Мэл, поднимаясь на ноги. Ему приходилось слышать о майоре Н’Дойе, и последнее, чего бы он желал, так это командовать этой психопаткой.