|
Остров Штормов получил шесть новых человеческих жертв. — Боже милостивый, — прошептал Брини Хансон, глядя на то место, где только что находились четыре человека и вертолет. Сейчас там не осталось ничего, кроме темного пятна на траве да погребального костра из обломков чуть в стороне. — Вам пора в путь, — сказал Питер Богарт, помогая Финн подняться на ноги. Она посмотрела на мертвого Хана с зажатым в руке пистолетом. — А как быть с ним? Он спас мне жизнь. — Мы о нем позаботимся, — пообещал ей Богарт. — А сейчас идите за мной. Пройдя мимо ряда молчаливых древних воинов, путешественники поднялись по тропинке и один за другим проскользнули в узкую щель в каменной стене. Не оглядываясь, Питер Богарт провел их во вторую пещеру, а потом — в круглый тоннель, плавно спускающийся к морю. Как он и обещал, там их ожидала шлюпка — старомодная, но крепкая, с восемью веслами, двумя парусами и мачтой, которую нетрудно будет установить. Она легко покачивалась на волнах прилива, наполовину затопившего широкую низкую пещеру с выходом в открытое море. В шлюпке уже стояли высокие кувшины с водой и корзины с запасом еды на десять дней. — Кто из нас сядет на руль? — обратился Билли к Хансону. — Будем меняться, — улыбнулся тот в ответ. — Ты помнишь ориентиры? — спросил Питер. Билли кивнул: — Маленький медведь сзади, Сириус и большая собака — впереди. — Вторая звезда по правому борту, и так до утра, — добавила Финн и, поднявшись на цыпочки, поцеловала высокого рыжеволосого человека в щеку. Вода в пещере все прибывала, и из тоннеля до них донеслись первые мелодичные вздохи. Музыка старого Вильгельма. Все уже карабкались в шлюпку, а Финн задержалась на каменном приступке. — У нас было совсем мало времени, — вздохнула она. — Времени никогда не хватает, дитя мое. Так уж устроен мир. — Это несправедливо! У нее по щекам покатились слезы. — Жизнь вообще несправедливая штука, но все-таки она очень хороша, поэтому держись за нее покрепче. Питер нежно поцеловал Финн, а потом улыбнулся. — Передай моему племяннику, что он был совершенно прав насчет птицы. — Он прикоснулся к ее щеке. — Прощай. — Прощай, — эхом отозвалась Финн, но Питер Богарт уже ушел. Эпилог В Амстердаме шел дождь — непрерывный серый дождь, настойчиво колотящий костлявыми пальцами по крышам и окнам. Дождь, который заставляет людей забиваться в бары и сидеть там в одиночку, пережевывая грустные мысли. Финн и Билли стояли в «лавке чудес» Вильгельма Богарта — той самой, чью дверь великий Рембрандт скрыл за бархатной драпировкой. Той самой, что заставила их обогнуть полсвета. Как и обещал Питер, дорога до Сандакана заняла четыре дня. Они высадились на северном побережье, на пару дней стали героями новостей, а потом все кончилось. Хансон, Эли и Максевени отправились в Джакарту искать работу — впрочем, без особой надежды, — а Финн и Билли вернулись в Амстердам, чтобы продать там дом Питера Богарта и хоть отчасти возместить Билли потерю яхты. Сейчас они ждали Дерлагена с документами. До сих пор даже между собой они ни словом не обмолвились о таинственном острове и спрятанных на нем сокровищах. Билли кругами ходил по маленькой комнатке, брал в руки всякие диковинки и тут же клал их обратно. |
