— И ты не удивился такому предложению?

— Удивился сначала, но она мне сказала, что очень уж ей бывшему мужу досадить хочется. И ей просто невыносима мысль, чтобы Виктор над ней верх взял. И поселился в своем драгоценном доме с этой стервой, на которой снова женился.

— Ну и…

— И я аванс ей выплатил, а она мне расписку написала, — ответил Прапор.

— Деньги ты ей отдал. А куда она их дела, ты видел? — спросила я.

— В том-то и дело, что к себе в карман пальто сунула! — воскликнул Прапор.

— В пальто? — воскликнули мы с Катькой. — В такое темно-синее?

— Ну да, — кивнул Прапор. — Вроде бы она в нем была, когда со мной разговаривала.

— Тогда я знаю, где твои деньги! — воскликнула я.

И мы с Катькой потащили Прапора к высохшему колодцу. Любкино пальто до сих пор валялось возле него, где его и бросили. Сверху на солнышке уже немного подсохло и покрылось коркой из песка и глины. Но, вывернув все его карманы, мы денег так и не обнаружили.

— Странно, — произнесла Мариша, которая тоже подошла к нам. — Деньги должны быть в нем. Прапор, а ты не помнишь, вы с Любкой вместе в дом возвращались?

— Она сказала, что еще прогуляться хочет, — ответил Прапор. — И к реке направилась.

— Это было до дождя?

— Да, — кивнул Прапор. — Я ей еще в спину сказал, чтобы она долго не ходила, дождь собирается. А она ответила, что сама все прекрасно понимает. Поэтому и пальто накинула. Оно у нее с капюшоном было.

— Очень интересно, — выслушав его, кивнула головой Мариша. — А ты когда в дом возвращался, ничего странного не заметил? Кто в это время был в доме?

— Женька уже дрых без задних ног, — сказал Прапор, — и Катька тоже!

— Ничего я не спала! — возмутилась Катька. — Душно было жутко. Я слышала, как ты уходил на улицу. Только не думала, что ты там с Любкой болтаешь.

— А кто еще в это время выходил из дома, ты слышала? — спросила у нее Мариша.

— Нет, — покачала головой Катька. — Вроде бы перед тем, как Даша встала, мне какой-то шорох почудился.

— И мне тоже! — воскликнула я. — И какой-то мужчина кашлянул!

— Но не Прапор! — воскликнула Катька. — Он рядом лежал и не кашлял. Только храпел.

— И не Женька, — отозвалась я. — Он в гостиной спал, а кашляли в кухне.

— В таком случае, это был Виктор?

— Больше в доме мужчин не было, — сказала я.

— Выходит, ночью он спускался зачем-то вниз, — сказала Мариша. — Наверное, встретил Любку, наговорил ей кучу гадостей, она психанула и покончила с собой.

— Но это не объясняет, куда делись мои деньги! — воскликнул Прапор.

— Да, это вопрос, — согласилась с ним Мариша.

— И еще какой! — подтвердил Прапор, явно тяжело переживающий исчезновение своих долларов.

— А много ты в качестве аванса выплатил? — спросила я.

— Десятку, — мрачно отозвался Прапор.

Мы переглянулись. Может быть, для миллионеров десять тысяч долларов и пустяк, смешная сумма, но для Прапора эти деньги значили много.