– Возможно, мне не хватало чистоты помыслов или мудрости, или и того и другого вместе, – объяснила она все еще шутливым тоном, но Чарли понял, что она говорит серьезно.

– Тогда я тем более никогда ее не увижу, – подвел Чарли неутешительный итог и неожиданно для себя вздохнул. Отчего‑то ему захотелось поделиться с Глэдис своими новостями, и он рассказал ей о своем звонке Кэрол.

– Я сказал ей о тебе, – произнес Чарли, – и она обрадовалась. Она решила, что ты будешь моей следующей женой, но я объяснил ей, что если я вообще когда‑нибудь женюсь, то это произойдет очень не скоро. Но главное – не это, Глэдис, главное – что она не разочаровалась в своем… – он хотел сказать «старикашке», но, учитывая преклонный возраст Глэдис, в последний момент осекся и заменил «старикашку» «новым мужем». Стремясь исправить свой промах, он поспешно добавил:

– …И потом, я не такой уж завидный жених, чтобы ты пошла за меня, не так ли?

Ему нравилось по‑дружески поддразнивать Глэдис, а она не имела ничего против. Они были знакомы уже неделю, и она не уставала благодарить судьбу за то, что та привела Чарли к ее порогу. Впрочем, и Чарли тоже видел в этом руку провидения.

– Значит, вы поговорили?.. – спросила Глэдис, с нежностью глядя на него. Чарли уже рассказал ей, что он пережил в последние полтора года, и она искренне сочувствовала ему.

– Вряд ли это можно назвать разговором, – махнул рукой Чарли. – Он был там. У них, кажется, были гости. Странно, но я до сих пор не могу поверить, что Кэрол живет с другим человеком, любит его, принимает с ним гостей. Интересно, я когда‑нибудь привыкну к этому или до конца своих дней буду мечтать о том, как я придушу Саймона, когда увижу его? Вернее, до конца его дней, только мне от этого не легче…

– Ты привыкнешь, – успокоила его Глэдис. – Обязательно привыкнешь, только на это потребуется время. Человек такое удивительное существо, что рано или поздно он приспосабливается к чему угодно.

Говоря это, Глэдис немного покривила душой. Она была бесконечно благодарна судьбе за то, что ей не пришлось испытать то, что испытывал сейчас Чарли. Если бы Роланд бросил ее, она бы, без преувеличения, умерла. Конечно, потерять любимого человека, уступив его старости, болезни или даже несчастному случаю, было мучительно и горько, но уступить его другой женщине было еще и унизительно – так больно и унизительно, что она боялась даже задумываться о такой возможности. Чарли прошел через эти страдания и выжил, и Глэдис готова была помочь ему, насколько это было в ее силах.

Какое счастье, что он не ожесточился, не стал циничным и жестоким, размышляла она. Несмотря на страдания, которые все еще не отпускали его, он сумел остаться цельной личностью, добрым и внимательным человеком, не утратившим, несмотря ни на что, ни чувства юмора, ни своих моральных ориентиров. В этом Глэдис видела его шанс. Конечно, взгляд его был все еще печален, а едва зарубцевавшиеся раны время от времени начинали кровоточить, однако он явно шел на поправку.

Ах, если бы она была хоть лет на двадцать моложе!..

– Я хотел просто поздравить ее с Рождеством, – промолвил Чарли, и губы его задрожали. – Наверное, это было ошибкой. Ничего, на будущий год стану умнее!

– На будущий год у тебя уже появится кто‑то, кому ты сможешь пожелать счастливого Рождества, не прибегая к платному таксофону, – сказала Глэдис как можно решительнее, но Чарли только покачал головой. Он был просто не в состоянии представить себе, как он будет жить с какой‑то другой женщиной – не с Кэрол.

– Сомневаюсь, – сказал он с печальной улыбкой.