Я был не в силах что-либо изменить, ничто не могло повлиять на нее. Она стала избегать меня. Ее любовь превратилась в ненависть — ненависть, которую вы взращивали в ее душе с самого детства. Вот что вы сотворили и вот почему она ушла от меня, оставив любовь и счастье и вернувшись к вам и вашей ненависти, которая оказалась сильнее того, что я мог предложить ей. Именно вы разрушили наш брак, Эмили Ригад, именно вы, а не я, погубили вашу сестру.

Эмили закричала странным голосом.

— Это неправда! — взорвалась она. — Вы лжете! Вы хотите оправдать себя, избежать возмездия, которое я для вас приготовила. Все эти годы я вынашивала план мести — и я преуспела. Я хотела разрушить вашу жизнь и жизнь вашего сына, и это мне удалось. Вы никогда не забудете этого мгновения, вам не уйти от него. Вы погубили Элис, вы убили ее, а ее дочь — ее и ваш ребенок — получила образование, которое было оплачено деньгами, поступавшими из…

— Молчать!

Властный голос Великого князя оборвал Эмили на полуслове. Внезапно с ней стало происходить нечто странное. Казалось, у нее началось удушье, ее лицо исказила жуткая гримаса. Она вытянула руки, как бы пытаясь за что-нибудь ухватиться, но, не найдя опоры, рухнула на пол.

Глава 15

Эмили прожила еще три дня, но за это время она так и не пришла в сознание. Жанна преданно ухаживала за ней, Мистраль практически постоянно находилась возле ее кровати, однако они были не в силах помочь. Эмили уложили в постель в «Шато д'Оризон», Великий князь послал за своим личным врачом, который, стоило ему взглянуть на Эмили, сразу же вынес свой приговор: надежды нет. «С этой дамой случился тяжелый удар, — сказал он, — она не проживет и нескольких дней. Если произойдет чудо и она выживет, до конца своих дней она останется полностью парализованной».

Мистраль, наблюдая, как Эмили все глубже погружается во мрак небытия, чувствовала, что для Эмили это наиболее милосердный и щадящий выход из создавшегося положения. Ее лицо было искажено до неузнаваемости, и трудно было поверить, что в кровати лежит та самая Эмили.

Долгие часы провела Мистраль подле своей тетки. У нее возникло ощущение, будто она перестала и думать, и чувствовать. Ей казалось, что время остановилось, что она находится где-то между небом и землей, между прошлым и будущим — в каком-то вакууме, в котором человек живет и двигается как во сне, ничего не предпринимая для решения каких-то проблем.

Она не понимала, что сама еще не оправилась от шока, что после того, как ей пришлось пройти через все испытания последних дней, ничто не могло уже причинить ей боль; что это просто защитная реакция ее организма, который отключил ее от внешнего мира.

На третий день Эмили умерла. Мистраль покинула погруженную в полумрак спальню и прошла в гостиную, где, как ей сказали, ее ожидал Великий князь, который хотел поговорить с ней. Комната была залита солнцем, но Мистраль казалось, что ее глаза застилает серая дымка. Великий князь стоял у камина. Девушка подошла к нему и подняла на него обведенные темными кругами глаза. В этот момент с шумом распахнулась дверь, и в гостиную вошла Жанна.

Она горько рыдала, слезы градом катились по ее щекам.

— Она умерла! — проговорила старая горничная. — Мадам умерла!

Казалось, Жанна сейчас упадет в обморок, и Мистраль подбежала к ней. Но та отшатнулась от нее.

— Не дотрагивайтесь до меня, мадемуазель, — потребовала Жанна. — Я должна кое-что рассказать, и немедленно.

Она взглянула на Великого князя.

— Присядьте. Вы очень измождены, — успокаивающе сказал он.

Жанна покачала головой.

— Я останусь стоять, ваше императорское высочество, — твердо проговорила она.