— Пиши ему записку! — приказала она.

— Как я могу? — воскликнула девушка. — Умоляю вас, тетя Эмили, избавьте меня от этого, это унизительно.

— Чепуха, — ответила Эмили. — Мужчинам нравится думать, будто за ними бегает красивая женщина.

— Но у меня нет желания бегать за князем, — защищаясь, запротестовала Мистраль. — И меня приводит в замешательство ваша, тетя Эмили, столь явная попытка оставлять нас наедине. Пойдут сплетни — ведь все знают, что князь — единственный мужчина, с которым мне разрешено разговаривать. Надо мной будут смеяться.

Еще не успев договорить, Мистраль поняла, что взывать к тетке бесполезно. Девушка была смертельно бледна, когда брала в руку карандаш.

— Что мне писать? — спросила Мистраль.

— Тебе даже это приходится объяснять? — раздраженно спросила Эмили. — Кажется, ты абсолютно лишена способности думать самостоятельно. Ладно, я подскажу тебе. Пиши:

«Мне необходимо сообщить вашему сиятельству нечто важное. Не могли бы вы оказать мне любезность и подойти к нашему столику?

Мистраль»

Мистраль написала под диктовку письмо и подняла глаза на тетю Эмили.

— Но мне нечего сказать ему.

— Тогда придумай что-нибудь, — посоветовала Эмили.

— Ну о чем я могу ему сообщить? — Мистраль охватила паника, когда она увидела, что Эмили, сложив листок, протянула его официанту и принялась отдавать ему приказания.

— Советую тебе поскорее придумать что-нибудь, — жестко ответила Эмили.

Как будто она в ловушке, из которой нет возможности выбраться, подумала Мистраль, устыдившись своей собственной слабости. Да, действительно, она боится тетки, но гораздо страшнее сознавать, что, согласившись написать князю записку, вынуждая его оказывать ей знаки внимания, она тем самым нарушила свои собственные моральные устои.

Хотя Мистраль и была совершенно неопытна, она понимала, что женщины не должны поступать подобным образом. Они не бегают в открытую за мужчинами и не навязывают им свое общество, особенно таким знаменитостям, как князь Николай.

Как в кошмарном сне Мистраль наблюдала за официантом, который направлялся в противоположный конец зала. Он остановился около столика князя Николая, и Мистраль увидела, что тот протянул руку и взял с подноса сложенный листок. Не в силах смотреть на это, она склонила голову и сцепила пальцы дрожащих рук, судорожно пытаясь придумать, что ему сказать. У нее не вызывало сомнений, что князь сразу же подойдет к их столу: ведь он был очень воспитанным человеком, к тому же он сказал ей, чтобы она обратилась к нему, если ей понадобится помощь. Но когда, он придет, он немедленно сообразит, что ее записка — самая примитивная уловка привлечь его внимание, и будет презирать ее. Панический ужас сковал Мистраль, когда она услышала удовлетворенный возглас Эмили:

— Идет!

Охваченная страстным желанием провалиться сквозь землю, Мистраль с несчастным видом ждала, когда князь, которому приходилось все время останавливаться, чтобы отвечать на приветственные возгласы своих знакомых, сидевших за столиками или танцевавших в центре зала, подойдет к ней. Она так и не подняла глаза, когда раздалось мурлыкание тети Эмили:

— Добрый вечер, ваше сиятельство. Рада видеть вас. Сегодня здесь так весело и интересно!

— Без вас вечер не удался бы, мадам, — галантно ответил князь. — Добрый вечер, мадемуазель. — Он поклонился, и Мистраль, сделав над собой нечеловеческое усилие, заставила себя поднять на него глаза, в которых князь увидел мольбу о помощи.