Глава 9

Один взгляд на Арона Наумовича сразу прояснил ситуацию, почему при всем его богатстве мама Насти не хотела выходить за него замуж. Он был не просто маленького роста, а совсем маленького. Крохотные ручки, крохотные ножки, но при этом огромная голова, а в ней мозг! Фиме показалось, что мама Насти могла быть менее разборчива, учитывая, что родной папа Насти благополучно спился, как и все последующие ее мужчины. Впрочем, возможно, именно это отсутствие у Арона Наумовича тяги к алкоголю и делало его столь нежеланным супругом. Ну, не тянуло женщину к трезвенникам, бывает и такое.

Но Арон Наумович не терял надежды, что сумеет завоевать сердце своей прекрасной дамы. И едва увидев Фиму, немедленно назначил ее своей очередной музой.

– Рад, просто счастлив нашему знакомству. Позвольте…

Арон Наумович поцеловал Фиме ручку и старомодно раскланялся перед ней.

– Не совсем понимаю, что могу сделать для вашей компании, поскольку являюсь адвокатом по гражданским делам, а не по уголовным. И вообще, больше привык решать споры между юридическими лицами, но для вас сделаю все, что возможно!

– Для меня? Почему для меня?

– Вы, моя дорогая, напомнили мне мою покойную маму Розу Львовну. Нельзя позволить, чтобы реинкарнацию моей мамы засадили бы за решетку.

– Я… м-м-м…

Фима не знала, как ей реагировать на подобное замечание. К счастью, Настя шепнула ей на ушко:

– Он ко всем так пристает. Все надеется, что его полюбят.

– Неужели никто не соглашается? – тоже шепотом ответила ей Фима. – Он же богат, ты говорила.

– Так тех, кто за богатством гонится, он за версту чует. И с ними дела иметь не желает. А тех, кого богатство не интересует, тем он и сам без надобности. У него целый ритуал проверки очередной невесты разработан. Сначала он им…

Но рассказать полностью Настя не успела, потому что они уже приехали в Следственный комитет, куда было передано дело об убийстве банкира Зимина. Там с ними обошлись сначала совсем невежливо. Нагавкали, что они приперлись в неположенное время, тогда как следователь Головин вызывал их только завтра.

Тут уж Настя не стала сдерживаться:

– Предлагаете до завтра ждать, пока вы тут козни против нас всю ночь строить будете? Чтобы завтра уже нам заявить, что задерживаете нас? Да? Не выйдет! Мы к вам с адвокатом, он вам сейчас официально объяснит, почему нас арестовывать никак нельзя!

Переведя стрелки, Настя торжественно посмотрела на следователя. Но тот смотрел на адвоката. Бедный Арон Наумович молчал. Он выглядел таким маленьким, таким жалким и запуганным, что Фиме стало стыдно. Потревожили хорошего человека, выдернули из теплой постельки. А у него, может быть, своих дел невпроворот. Жену вот искать надо. А то возраст-то уже какой, часики тикают, тик-так, того и гляди, не дождешься появления на свет маленьких Аронов Наумовичей.

Адвокат говорить не торопился. Он достал изящный футлярчик, потом снял с носика крошечные очочки, протер их замшевой тряпочкой размером не больше спичечного коробка, которую извлек из футляра, потом все вернул на свои места. Тряпочку в футляр, футляр в кармашек, а очки на нос. Все вздохнули с облегчением, ожидая, что адвокат заговорит. Но тот полез в карман за носовым платком, которым аккуратно промокнул лысину, также аккуратно свернул и хотел положить в карман, но внезапно передумал и оставил просушиваться на воздухе.

И только после этого произнес:

– Насколько я понял, преступник имеет прямо-таки пагубное пристрастие к одному и тому же месту и одному и тому же виду оружия.