— Нарезалась что ли? — заподозрила я.

— Ни в одном глазу, — заверила она и, чтобы доказать свою искренность, дыхнула мне в лицо. От нее пахло персиками. И зная, что она терпеть не может ликеры и фруктовые наливки, я вынуждена была согласиться с тем, что у нее ни в одном глазу.

— А чего тогда глупости болтаешь?

— У меня романтичное настроение, вот и болтаю…

— С чего бы? Обычно по утрам ты злая, как мегера.

— Да что ты ко мне привязалась? — огрызнулась она. — Нельзя уж в хорошем настроении придти… Сразу допрос с пристрастием устраивают…

Я окинула ее глупо-счастливое лицо пристальным взглядом. И меня как прострелило.

— Сонька, да ты никак влюбилась, — восхищенно протянула я.

— Да с чего ты взяла? — пискнула она, пряча глаза.

— Глазки блестят и все такое…

— Ну… — Она хихикнула. — В общем… не то чтобы влюбилась… просто он мне нравится…

— Здорово! — обрадовалась я. — И кто сей счастливец?

— Ты не поверишь…

— Сережа что ли?

— Какой Сережа? — растерялась она.

— Как какой? Вертолетчик. Или его не Сережа звали?

— А! Ты об этом… — Она пренебрежительно махнула рукой. — Нет, это не Сережа.

— А как других вертолетчиков зовут, я не помню, — сознавалась я.

— Они тут и не при чем!

— Но ты же пошла с ними на свидание…

— Мало ли! — Сонька перевернулась на живот, подперла кулачками подбородок и глянула на меня исподлобья. — Они не пришли.

— Как так?

Она пожала плечами и рассудительно проговорила:

— Не смогли, наверное. У них же важная работа, государственно-важная…

— Динамисты! — возмутилась я.

— Да ладно! Кто бы еще обиделся…

— Ну и что ты делала до утра?

— Рассвет встречала, — мечтательно молвила она.

— С кем?

— Ты не поверишь…

— Это я уже слышала! — я ткнула Соньку в плечо. — Говори давай!

— С Пашей.

— С кем?

— Я же говорила, ты не поверишь, — обиделась она.

— Я просто не поняла, с каким Пашей, — начала оправдываться я. — Может, я не про того подумала…

— Про того!

— Паша из Астрахани? Наш бывший сосед?

— Ага, — хихикнула она.

— Бармалей?

— Сама ты… — насупилась Сонька. — Он знаешь, какой романтичный…

— Не знаю.

— Вот и помалкивай.

Я сделала, как она велела — заткнулась. Но пауза в разговоре не затянулась, ибо Сонька, помолчав для приличия секунд двадцать, возобновила диалог:

— Он ведь симпатичный, правда?

— Да! — согласилась я, чтобы не разочаровывать подружку.

— И умный.

— Да? — несказанно удивилась я.

— Да. Он мне стихи читал… Блока.

После этих ее слов я Пашу зауважала. Сама я, кроме «Поэмы о двенадцати», изучаемой в школе, ни одного произведения Блока не читала, а если какие стихи и помню, так это «Мороз и солнце — день чудесный!» и «Ты меня не любишь, не жалеешь…».