– Это когда тебе Porsche купили? – спросила брюнетка.

– Купили! – передразнила жена Влада. – Он мне свой отдал, бэу, а не купили!

На десерт был Remy Martin на палочке. Как эскимо. Такой же формы и такой же замороженный. Я была единственная, кто не удивлялся. Все остальные ахали и охали. И спрашивали, где такое можно купить. Хозяйка дома с загадочным видом секрета не выдавала.

Мы с Владом перешли на «ты». Это он предложил. «А то, – говорит, – как-то странно: мы везде вместе, ты уже всех моих друзей знаешь, а у нас такой официоз».

Еще он сказал, что я смешно поворачиваю голову, если он неправильно произносит звук. Он крутил головой, передразнивая меня, как мальчишка.

Это не было обидно. Я глупо хихикала, но, надеюсь, что хотя бы не краснела.

Жену Влада звали Ладой. Забавно: Лада и Влад.

Или, например, Влад и Даша. О чем я думаю?

Влад создал свою партию. Известный политик, которого я видела у них дома, был ее лидером. Они готовились к выборам. Каждый день Влад встречался с огромным количеством людей. Я ждала в переговорной.

Но мы все равно очень много времени проводили вместе.

Мы даже вместе ужинали.

Влад познакомил меня со своим другом. Тот всюду ходил с маленькой собачкой породы мальтезе. Похожа на обычную болонку. Он надевал на нее теплые комбинезончики и завязывал ей бантики.

Сначала я думала, что это собачка его жены, но жена временно куда-то уехала.

Выяснилось, что он не женат. А собачка ему нужна как раз для того, чтобы с девушками знакомиться. Ничего даже делать не надо. Сидит он с собачкой на руках, а мимо проходят девушки, и каждая начинает сюсюкать: «Ой, какая очаровательная собачка!» – и гладить. Я сама точно так же поступила. Он с готовностью дает ее подержать, даже разрешает поиграть минут десять. Потом подходит забрать свою любимицу, но уже вместе с телефоном девушки. И ждет следующую.

Друг Влада хочет выписать своей собачке инструктора из Америки. Вообще нью-йоркских собак обслуживают пять человек: тренер по доге, парикмахер, доктор, дрессировщик и дантист. Друг Влада завел бы своей собачке десять человек. Она ему очень дорога. Она у него как курочка, несущая золотые яйца. Ее даже зовут Коко.

Влад смеется и говорит, что заведет себе игуану. Кто-то из его знакомых хочет свою отдать в надежные руки. Потому что ей каждый вечер надо свет включать, а этот знакомый домой периодически только под утро приходит.

– Даш, ты будешь ухаживать за моей игуаной?

Я улыбаюсь и не знаю, что ответить. Чувствую себя идиоткой без малейшего чувства юмора. Как они еще сидят со мной? Ресторан битком набит хохочущими девушками в летних майках, несмотря на то, что на улице минус девять.

Это уже потом, на заднем сиденье владовской машины, я придумала, как минимум, десяток великолепных ответов:

– Я научу ее говорить правильно.

Или:

– Я буду за ней ухаживать, если ты будешь ухаживать за мной.

Или…

Не важно. Поздно. Я молчала и улыбалась, как дура.

КБУ пригласил нас с Ритой в ресторан. Столько ресторанов, сколько я посетила за последнюю неделю, я не видела за всю свою жизнь.

Я заказала теплый салат из морепродуктов. Любимое блюдо Влада.

Мы пили мартини. КБУ – виски с колой. КБУ звали Костей.

Прямо над нашим столом висела колонка. Играл джаз.

– Надо попросить, чтоб поменяли музыку! – капризно произнесла Рита. Я ее такой никогда не видела. – Что-нибудь повеселее.

КБУ с готовностью махнул официанту и попросил поставить другой диск.

Мы с Ритой клали лед в вино, а КБУ ругал нас. Он говорил, что мы не чувствуем аромат букета.

Я подумала про Влада. Я загадала: какая будет первая строчка следующей песни, так он ко мне и относится.