Заказать нам, что ль, вагон?

Завтра, что ли-ча, поедем?»

Но буржуй рычит медведем:

«Человек я, что ж — прямой:

Камертон-то будет мой!»

«Ваша светлость! Что вы, что вы!

Мы ж для вас на всё готовы.

Вместе будем отвечать.

Не извольте лишь серчать!»

XIX

Съезд в Москве прошёл на диво!

Богачи весьма ретиво

Повели свои дела.

Вот комедия была!

Перед их враждебным станом

Распинались Либер с Даном,

Меньшевистские «вожди» —

От козла удою жди!..

Видно птицу по полёту.

Буржуазному помёту,

Лебезя и так и сяк,

Тож поклонится не всяк.

И эсеров брали корчи,

Но, как зуб от давней порчи,

Стыд у них пропал давно:

Пели с Даном заодно!

«Либердан»

(Подхалимский танец)

Пред военным барабаном,

Мастера на штучки,

Танцевали Либер с Даном,

Взявшися за ручки.

«Либердан!» — «Либердан!»

Счёту нет коленцам.

Если стыд кому и дан,

То не отщепенцам!

Милюков кричал им браво

И свистел на флейте:

«Жарьте вправо, вправо, вправо!

Пяток не жалейте!»

«Либердан!» — «Либердан!»

Рассуждая здраво,

Самый лучший будет план:

Танцевать направо!

На Москве устроив танцы

Сообща с врагами,

До упаду либерданцы

Дрыгали ногами.

«Либердан!» — «Либердан!»

Что же вы, ребятки?

Баре сели в шарабан.

Живо, на запятки!

Часть пятая

Большевистский октябрь

I

Ванин взвод пошёл в наряд.

Целый где-то там отряд

Большевистский арестован.

Ваня был командирован

Отвести его в тюрьму.

Кто ж в отряде том ему

На глаза попался первым?

Точно молния, по нервам

Пронизала Ваню дрожь:

«Клим!.. Голубчик!.. Узнаёшь?..»

«Узнаю». — «Теперь я понял! —

Пот холодный Ваню пронял. —

Так о «Правде» вороньё

Нам накаркало враньё?!»

Клим Ванюшку глазом смерил:

«Что же ты? Ужель поверил?»

Весь зардевшись от стыда,

Ваня молвил: «Никогда!»

Клим Ванюше подал руку:

«Вот, прочти-ка эту штуку!»

«Клим, ты скажешь всем своим:

Мы за правду постоим!!»

Разрыв-трава

(Большевистская сказка,

переданная Климом Ване)

Батрак Лука не спал ночей,

Одолевали парня думы:

«Люд бедный, городской, — в когтях у богачей,

Деревней правят толстосумы.

Куда ни кинешься, всё нет для голытьбы

Иной судьбы:

Какой-то чёрт её трудом и сыт и гладок,

А ей — на всё запрет и ко всему заслон.

Что ж это за такой закон?

И кто завёл такой порядок?

По праздникам не раз, положим, поп Ипат

Увещевал народ с амвона

Словами божьего закона:

Не зарьтесь, мол, на тех, кто в мире сём богат,

Не ополчайтесь брат на брата!

В загробной жизни

ждёт всех богачей расплата…»

Слеза в глазах, и крест — в руках,

И голос — с этакою дрожью,

А явно отдаёт от проповеди ложью.

У самого попа порыться в сундуках, —

Поди-кося, не всё там по закону божью!

Вот батрака возьми — к примеру, хоть меня:

И руки будто есть, и голова на месте,

А в жизни я меж тем не знал такого дня,

Когда бы не был я рад смерти, что невесте.