- Ты еще не ушла? - удивился он.

- Я сейчас пойду, дядя, но прежде я должна вам что-то передать и сказать то, что меня порой очень угнетало. Когда матушка послала меня к вам, она дала мне вот этот узелок и просила передать его вам, если вы не оставите меня у себя. Но вы сразу согласились, и я не знала потом, что с ним делать. Теперь я подумала, что матушка, может быть, написала вам что-нибудь о Марийке и что мне все-таки надо передать вам эти бумаги. Посмотрите их, пока я вернусь.

Аннушка вложила Матьясу в руки пакет, завязанный в белый платочек, и бесшумно исчезла.

Оставшись наедине со своим таинственным сокровищем, Матьяс прежде всего почувствовал желание помолиться. Лишь потом, когда он развязал узелок, в его руках оказались три документа: открытое письмо, написанное рукой его матери, длинное письмо матушки С кале, написанное перед ее смертью, и приложенный к нему официальный документ. Янковский первым начал читать письмо матушки Скале: "Дорогой сын!

Приветствую тебя от всего сердца с пожеланием, чтобы письмо мое застало тебя в добром здоровье. Я знаю, что недолго мне уже осталось быть на этой земле и что скоро я предстану пред Господом, чтобы дать ответ за мои злые и добрые дела. Я не могу уйти из этого мира, не простив тебя. В душе я долго таила на тебя обиду за то, что ты Марийку не смог защитить от своей матери. Я знаю, что ты ее любил, но свою любовь ты должен был проявить иначе! Когда она вернулась ко мне, измученная и голодная, я готова была проклясть тебя и весь твой род, если б не то бедное не рожденное еще дитя в ее чреве. Господь сохранил меня от этого греха. Она, моя сломанная лилия, написала тебе длинное письмо, и мы с нетерпением ждали ответа; но письмо это ты не получил; оно попало в руки твоей матери. Вот я прилагаю ее ответ. Прочти, что она ей написала, как она ее порочила и позорила! Но Марийке это уже не могло причинить боли, так как она к тому времени ушла туда, где нет больше ни горя, ни слез. Но тем больнее было мне. Так как ты не пришел к нам и не написал ни строчки, я не сочла нужным сообщить тебе о ее смерти. Но в день ее погребения пришло твое письмо, в котором ты мне сообщил, что Марийка утонула в Ваге; однако одновременно мы получили и отвратительное письмо от твоей матери. Если ты его прочел, то поймешь, почему я вам не ответила. Сегодня пишу тебе, чтобы ты хотя бы после моей смерти узнал, как все это было.

Почти весь день Марийка писала тебе свое письмо; только когда ей становилось очень плохо, она на короткое время откладывала ручку. Потом наступили часы, которые были бы мучительны для нее, будь она в вашем доме! Как она, такая слабенькая, смогла бы их пережить? Но Отец Небесный был очень милостив к ней: она недолго мучилась. Дитя появилось на свет скоро, хотя оно было худеньким и слабым, но хорошеньким и живым. Дочь ему очень обрадовалась. Так как она была спокойна и добра, дитя тоже было таким же и почти не плакало. Мой старик и я обрадовались, что все так счастливо закончилось и что она весь день провела со своим ребенком. Мы только с нетерпением ждали тебя. Ночью она очень крепко спала, а проснувшись на рассвете, тебя больше не вспоминала. Она сказала, что Господь Иисус Христос ее позвал, что она скоро уйдет к Нему. Она за все сердечно меня поблагодарила и просила воспитать и ее доченьку. И мужа моего она поблагодарила. Затем она нас обоих поцеловала и последним - своего ребенка. Мы слышали, как она ему наказала: "Утешь своего отца!" Мы ее уложили, и она будто заснула, но потом еще раз открыла глаза и помолилась за тебя и за твою мать, и с этой молитвой она предстала пред престолом Господа. Когда мы на третий день отправились в Л., чтобы похоронить Марийку, то взяли с собой и осиротевшую малютку, чтобы ее там окрестить. В то время у меня были уже ваши письма. Опечаленная и огорченная, я решила не сообщать тебе истины, пока ты сам к нам не придешь.