— Ой!

— Чего ты? — вздрогнул Кругалев.

Витек с удивлением рассматривал кровяную бусину на пальце.

— Н-нет. Ничего… — он забросил череп под бульдозер. — Ладно, пошли. Завтра разберемся.

Кругалев с готовностью зашагал назад по гусеничному следу.

— Тут и разбираться нечего, — говорил он. — Соображение надо иметь, парень. Здесь село в двух шагах, магазин, огороды новые нарезают людям, арендаторы богатые, и каждому наша помощь позарез нужна. А узнают в Управлении про кладбище да и перекинут нас с тобой, чего доброго, куда-нибудь в степь голую — ни выпить, ни закусить, ни заработать. Надо оно тебе?

Незадачливый напарник молчал.

— Вот то-то! Просек теперь? Эй! Ты слышишь или нет?

Кругалев на ходу оглянулся и вдруг замер, словно врос ногами в податливый грунт. Витек быстро нагонял его, ступая совершенно бесшумно. Закатное пламя поигрывало в прищуренных, внимательных глазах паренька, и взгляд его больно ожег Кругалева.

— Вить, ты чего? — испугался он. — Ты в порядке, а? Ты что так смотришь?! — и воздуху не хватило спросить что-то еще, а дохнуть было страшно.

Витек, стремительно надвигаясь, вдруг широко оскалился, так что стали видны его длинные, влажно сверкнувшие клыки, а затем с голодной жадностью кинулся Кругалеву на горло…

3.

Сторож Осип Микитыч в который уже раз выглядывал в оконце, выходящее на стройплощадку. Иногда в сумраке за штабелями ему мерещилось какое-то движение, но время шло, а Витька с Кругалевым все не было.

— От бисовы диты! — в сердцах бормотал старик. — Де ж воны е? Кругалев насилу с хаты пийшов, як водку побачив — а и того нема!

Дед покачал головой, растерянно посмотрел на богатый, будто в праздник накрытый стол, прислушался.

— Вже и гвалдозера того не чуть… — сказал он задумчиво.

В дверь тихонько поскреблись.

— Га, хлопци! — оживился Микитыч. — Видчиняйте, видчиняйте, заходьте!

Дверь медленно распахнулась, но никто не вошел. Старик подковылял ближе и увидел на крыльце Витька. Тот стоял за порогом, в тени, словно боялся шагнуть в освещенную керосинкой комнату.

— Чого це ты? — удивился Микитыч.

— Кругалева трактором зацепило, — глухо проговорил Витек. — Пойдем…

— Ой, лишечко! — по-бабьи всплеснул руками Микитыч. — Хиба то ты ёго?!

Витек не ответил, повернулся и пошел в темноту. Старик, сдернув с гвоздя плащ, поспешил за ним.

Закат уже отгорел, но на улице еще было видно. Микитыч быстро семенил по гусеничному следу, ему и хотелось и боязно было расспрашивать Витька, а тот молча шел впереди и за всю дорогу ни разу даже не оглянулся.

Наконец, переправились через лужу. Тут-то и увидел старик вытянувшуюся поперек колеи тень. Кругалев лежал неподвижно лицом вниз.

«Готов, — подумал Микитыч, — Эх, хлопець, хлопець! Що ж ты наробыв?»

Он подошел к лежащему и перевернул его на спину. Лицо Кругалева было залеплено грязью, но сторож на лицо и не смотрел. Опустившись на колени, он с ужасом разглядывал его разорванное, в клочья растерзанное горло.

— Та чим же так зачепило?

Микитыч удивленно повернулся к Витьку и вдруг охнул тихо. Парень смотрел на него глазами, горящими ненавистью. Ничего человеческого не было в этом взгляде, а светилось в нем простое и ясное желание убить.

Старик попытался было подняться на ноги, но тут обнаружилось, что рука мертвого Кругалева крепко держит его за отворот плаща. Микитыч закричал, рванулся, пытаясь сбросить плащ, и упал.