|
- Но выбирать для шуток такое позднее время совсем неуместно. - И она отошла от стены с фотографиями, где стояла рядом с К. - Что вы, что вы! - сказал К. - Я вовсе не шучу. Странно, что вы мне не верите! Все, что я знаю, я вам рассказал. Даже больше, чем знаю; в сущности, никакой следственной комиссии не было, это я так назвал ее, потому что не знак, как еще можно ее назвать. И вообще никакого следствия не было, меня просто арестовали, но приходила целая комиссия. Фройляйн Бюрстнер опустилась на диван и опять засмеялась. - Как же это все было? - спросила она. - Ужасно! - ответил К., уже не думая о происшедшем, настолько его очаровал вид фройляйн Бюрстнер: погрузив локоть в подушки дивана, она подперла лицо рукой, а другой рукой медленно поглаживала колено. - Это мне ничего не говорит, - сказала фройляйн Бюрстнер. - Что именно? - спросил К. Но тут же понял и спросил: - Показать вам, как это было? - Ему хотелось что-то делать, только бы не уходить из комнаты. - Я так устала, - сказала фройляйн Бюрстнер. - Да, вы поздно пришли, - сказал К. - Ну вот, теперь начинаются упреки. Впрочем, я их заслужила, не надо было вас сюда пускать. К тому же, как выяснилось, никакой необходимости в этом не было. - Нет, была,- сказал К., - и сейчас вы все поймете. Можно отодвинуть ночной столик от кровати вот сюда? - Что за выдумки? - сказала фройляйн Бюрстнер. - Конечно, нельзя! - Тогда я вам ничего не смогу показать, - сказал К. с такой обидой, словно ему нанесли непоправимый вред. - Ах, если вам это надо для наглядности, тогда двигайте сколько хотите, - сказала фройляйн Бюрстнер и добавила ослабевшим голосом: - Я так устала, что позволяю вам больше, чем следует. К. поставил столик посреди комнаты и сел за него. - Вы должны себе правильно представить, как расположились все эти люди, это очень интересно. Я - инспектор; вон там, на сундуке, сидит стража, их двое; около фотографий стоят три молодых человека. На оконной ручке - впрочем, я это говорю мимоходом - висит белая блузка. И вот начинается. Да, я забыл себя. Главное действующее лицо, то есть я, стоит вот тут, перед столиком. Инспектор уселся очень удобно, нога на ногу, рука закинута на спинку стула, видно, лентяй каких мало. И вот тут-то все и начинается. Инспектор зовет меня, будто хочет разбудить, он просто орет. К сожалению, для того, чтобы вам стало яснее, мне тоже придется крикнуть. Правда, он выкрикнул только мое имя. Фройляйн Бюрстнер рассмеялась и приложила палец к губам, чтобы К. не крикнул, однако опоздала. |
