– Все отвернитесь и закройте уши, – сказал Клод. Когда двери лифта открылись, Клод бросил в холл акустическую гранату.

Вспышка и взрыв ослепили и оглушили вражеских солдат, посланных проверить, как там Блайсделл. Они открыли беспорядочную пальбу. Клод своим солдатиком загородил окно.

– Уходите поскорее, – поторопил он их, но это напоминание было явно излишним. Джулиан совсем не по‑джентльменски протолкнул Амелию через окно, а Марти чуть ли не ползком пролез туда же прямо по их головам.

Люди в крыле Е уже успели вооружиться, чем смогли – в этом крыле оказался небольшой склад с шестью «М‑31» и ящиком гранат – и даже соорудили в дальнем конце главного коридора нечто вроде защитного укрепления, сложив полукольцом баррикаду из матрацев высотой по плечо человека. Их часовой, к счастью, узнал Джулиана, поэтому, когда они ворвались в крыло Е, их не изрешетили пулями совершенно не гуманизированные и до чертиков напуганные люди, спрятавшиеся за матрацами.

Джулиан вкратце разъяснил им ситуацию. Клод сказал, что двое солдатиков пошли наружу, проверить то, что осталось от солдатиков охраны, и забрать из них НСС. Механики нынешних солдатиков были все гуманизированные, но, согласитесь, не так‑то просто выражать свой гуманизм с помощью гранатометов и лазерных пушек. Слезоточивый и рвотный газы, конечно, не смертельны, но ведь гораздо проще и безопаснее усыпить людей и потом собрать их оружие.

Пока вражеские солдаты находились внутри здания, такая возможность еще была. Но, к сожалению, Здание 31 было спроектировано не так, как клиника в Гвадалахаре или Дом Святого Бартоломью, – здесь нельзя было завести людей в специально оборудованную комнату, а потом закрыть двери, нажать на нужную кнопку и всех отключить. Однако два солдатика охраны были оснащены емкостями со «Сладкими Грезами», смесью усыпляющего и веселящего газов, которая применяется для усмирения толпы – вы усыпляете их, а потом они просыпаются, радостно хохоча.

Правда, обе машины со «Сладкими Грезами» валялись, совершенно раздолбанные, на побережье, примерно в сотне метров от здания. Двое посланных на поиски солдатиков покопались в грудах металлолома, оставшихся от их прежних машин, и вернулись обратно с тремя целыми газовыми емкостями. Но все газовые емкости маркировались совершенно одинаково, независимо от содержимого, и нельзя было заранее определить, что будет с врагами от газа из этих канистр – заснут они, заплачут или станут блевать. При нормальном подключении из одушевляющих «скорлупок» механики могли просто выпустить немножко газа и понюхать его, но при подключении через аварийные разъемы проделать такое было невозможно.

Времени на то, чтобы как‑то иначе решить эту проблему, у них тоже не было, Блайсделл хорошо заметал следы, поэтому они так и не смогли дозвониться до Пентагона. Зато на самой базе в Портобелло происходящее вокруг Здания 31 вызывало немалое любопытство. Для тренировочных упражнений все, что там происходило, выглядело слишком уж реалистично. Двое гражданских лиц уже получили ранения случайно отлетевшими осколками. Почти все население города попряталось в подвалы. Четыре машины с дежурными отрядами полиции стояли у ворот базы и сигналили, требуя их впустить, а восемь разъяренных офицеров полиции прятались за машинами и кричали, по‑английски и по‑испански, на солдатика, охраняющего ворота. Солдатик ничего не отвечал – но ведь полицейские не знали, что он пустой!

– Вернусь через пару минут, – солдатик, которым управлял Клод, застыл на месте, пока его оператор по очереди подключался к шести бесхозным боевым машинам, проверяя, что происходит вокруг них. Когда Клод подключился к солдатику, охранявшему ворота, и увидел, что там творится, он несколько раз выстрелил из лазерной пушки по колесам полицейских машин.