По иронии судьбы меньше всего на свете ему хотелось бы заниматься этими делами, но выбора-то не оставалось. Если подумать, права выбора он оказался лишен уже тогда, когда только еще нашли трупы в Черном озере.

Хотя нет, на каком-то этапе выбор еще был. Скажем, если бы Локтев оставил Бориса в той яме… Если бы Анастасия в него не влюбилась… Он бы ни за что не полез в эти мерзкие дрязги, сидел бы в своем лесу, топил печку. А Настины домыслы? Тоже психолог доморощенный, сама предложила себя в заложники, осталась у Казаченок, и чем это кончилось? Теперь, видите ли, эта дамочка делает вид, что не знает, куда могла деться Анастасия из ее квартиры!..

У Локтева ушло около получаса, чтобы убедиться, что дочь в общежитии не появлялась. Несмотря на ранний час удалось ему поговорить с парой девушек со второго этажа. Они знали Настю Локтеву и сказали, что она давно уехала к отцу и с тех пор тут не появлялась.

Локтев почувствовал нарастающий гнев. Неужели эти ублюдки все-таки осмелились? Вот так, внаглую, несмотря на то что их вина очевидна? Даже не попытались сделать вид, что они ни при чем?! И еще, наверное, спасибо сказали, что Анастасия сидела у Казаченок и их дожидалась!

В глубине души ему не хотелось в это верить. Не хотелось, потому что все это означало бы уже совершенно открытую войну не на жизнь, а на смерть. А он лучше кого-либо знал, что на войне больше всего страдают простые, мирные граждане. Такие, как Настя. Она-то не виновата в том, что нашла этих иностранцев в озере…

Локтев плюнул и отправился обратно к Татьяне. Казаченок ведь предположила, что девочка может быть со своим парнем? Насчет Бориса он уверен, с ним Локтев расстался прямо перед тем, как поехал за дочерью. Но вот Богомолов-младший?.. Не могли он знать, где Анастасия? А вдруг действительно Настя сейчас с ним? Кто разберет этих девиц, у них такой ветер в голове Гуляет! Локтев ухватился за эту спасительную мысль, как за соломинку, и старался пока не вспоминать о Борисе.

Жаль, что неизвестно, как отыскать Олега. Но Татьяна-то должна знать. В конце концов, с его папочкой она общается регулярно, возможно, что и ежедневно.

И вот хорошо знакомый подъезд, дверь, лифт… Вот и дребезжание звонка… Татьяна распахивает дверь, не спросив, кто там. Она бледна и расстроенна.

— Мне нужен телефон Богомолова. — Локтев старался не смотреть на нее.

Казаченок молчала.

— Младшего, — сказал Локтев. — Олега.

— Я с ним только что говорила, — тихо ответила Татьяна.

Локтев молча ждал.

— Он не знает, где Настя, — сказала Татьяна. — Думал, что она до сих пор в лесничестве.

Локтев тихо закрыл за собой дверь, выглянул в окно на лестничной площадке и насторожился. Интуиция подсказывала, что внизу не все в порядке. И тогда он отворил неплотно прикрытое окно и ловко выбрался через него на пожарную лестницу…

В густом тумане, который под утро покрыл город, ничего не было видно даже на расстоянии нескольких метров. Все вокруг тонуло в холодной сероватой субстанции. Город ждал, когда взойдет солнце и разгонит своими лучами эту пелену. Тогда жизнь войдет в привычное русло. Но пока…

Локтев, соскользнув по пожарной лестнице на землю, напряженно вглядывался в кисельную густоту тумана, пытаясь определить, что это за темные пятна в глубине двора — мусорные ящики или фигуры людей? Впрочем, пятна запомнились Локтеву, еще когда он только заходил в подъезд Казаченок. Обратно он предпочел теперь иной путь. Так ничего и не разглядев, он по-кошачьи неслышно сделал несколько шагов назад и забрался за стоящий неподалеку гараж-«ракушку», откуда, по идее, можно было наблюдать все происходящее во дворе.