— Мне следовало это предвидеть.

Полячек яростно тер руками глаза, из которых потоком лились слезы.

— Прошу вас, поймите меня правильно, я вам очень благодарен за помощь, но так ли необходимо было выкуривать меня оттуда таким едким дымом?

— Примите мои извинения, — Чалмерс сказал это тоном, каким обычно произносят обвинительные заключения, — все вокруг только и говорят о том, что это чудовище оживил злой волшебник.

— Злой? Легкомысленный — с этим я соглашусь, возможно даже, не полностью овладевший мастерством. Но злой? Вы ведь лучше меня знаете, док, что это не так!

— Согласен, но только я не знал, что гидру оживили именно вы. Я понял, что чудище стало просто неуправляемым, так?

— Именно так! Причем это произошло много раньше, еще до того, как чудовище пыталось съесть меня. Единственное, что спасло меня, так это отверстие в полу и узенький проход, соединяющий две пещеры, в который монстр попросту не мог втиснуться, а я просидел там несколько недель, довольствуясь каплями воды и скудной пищей, которую я мог создать своим воображением.

— Все могло кончиться значительно хуже, — сказал Ши и, помолчав немного, с издевкой спросил: — А что, чешская кухня и вправду отличная?

— Да, но я не знаю рецептов. Я мог только заказать для себя то, что в песнях предлагали бродячие торговцы.

Ши невольно поморщился, когда услышал о двух неделях, проведенных на одной крупе, причем далее без молока!

— Ну а что все-таки заставило вас оживить гидру? — тоном, требующим объяснения, спросил Чалмерс.

— Вы, док.

— Я?

— Да. Я имею в виду то, что вы предупреждали меня быть максимально внимательным при экспериментах на мелких особях… ну помните, это было как раз после той бури…

— В ночь летнего солнцестояния. Что же? — с угрозой в голосе уточнил Чалмерс.

— Да, в ту ночь. Я тогда пытался материализовать прудовую гидру, ну знаете, такое микроскопическое существо, о котором рассказывается во введении в зоологию? Оно самое мелкое из всех живых существ, однако обладает всем набором признаков, характеризующих жизненный цикл животного, в том числе и половое размножение, ну разве не идеальный объект для наблюдений в микроскоп…

— И вы перепутали заклинание, — перебил его Ши.

— Да.

— И ошибка-то всего лишь в размере, — с нескрываемой злобой произнес Чалмерс.

— Да нет, мне думается, я составил текст неверно. Понимаете, единственный вариант стиха, который я смог сочинить, основывался на греческой мифологии, и…

— …в концовке вашего стиха упоминался оригинал, а не существо, считающееся его тезкой. — Чалмерс вздохнул, глядя с сожалением и презрением на несчастного экспериментатора. — Господин Полячек, вам следует проводить ваши эксперименты в более контролируемых условиях.

Под этим подразумевалось, что во время опытов Полячека Чалмерс впредь будет находиться рядом.

Полячек нахмурил брови:

— Что вы имеете в виду? Что я недостаточно подготовлен к тому, чтобы работать самостоятельно? Я, как вам известно, закончил свою диссертационную работу!

— Да, но исследования, проводимые в рамках работы над диссертацией, должны всегда осуществляться под наблюдением научного руководителя. Кроме того, — продолжал Чалмерс, — я не верю в то, что тема вашей диссертационной работы была связана с магией.

— Да как вам сказать… касалась некоторым образом, — с мрачным видом уточнил Полячек, — Юнг и мифология, так что…

— Вот именно.