|
И потом, мне кажется, что очень точно об атмосфере в школе рассказывают те прозвища, которые дети дают педагогам. Кирюшкину классную кличут - Милочка, а директрису они зовут - Булочка, физик у них Ньютбша, учительница английского языка - Олюня, а русичка - Лиленька... В той школе, где сейчас работаю я, все иначе. Химика тут обзывают Ядовитой Жабой, немка у них Сволочной Гутен Морген, а географ просто Кретин. - Имейте в виду, - зудела директриса, - в стране безработица, а вы, между прочим, регулярно получаете зарплату. Если не желаете преподавать, так и скажите, возьмем другую... - Хорошо. - Что хорошо? - удивилась, багровея от злобы, начальница. - Что хорошего вы усмотрели в своем прогуле важного мероприятия, направленного на... - Хорошо, я увольняюсь. - Но это невозможно, - взвизгнула Анна Евгеньевна, - в середине учебного года! - Вы же сами сказали только что: "Если не желаете преподавать...". Так вот, я не хочу! - Не имеете права! - заорала баба. - Не дам вам трудовую книжку. Я пожала плечами: - Подумаешь! - Вас никуда не возьмут на работу без документов. - Ерунда, куплю в метро новую книжку. - Зарплату не получите! - Ну и черт с ней, - заявила я и двинулась к выходу. - Романова! - прогремела дама. Я притормозила и ответила: - У меня есть имя. - Евлампия Андреевна, - сбавила тон Анна Евгеньевна, - я требую, чтобы вы доработали до конца года. - Подайте заявление в трех экземплярах, я подумаю над вашим предложением. - Дура, идиотка, ну и катись отсюда, аферистка гребаная, тоже мне, незаменимый специалист, вали, вали! - начала плеваться слюной Анна Евгеньевна. Как правило, я предпочитаю не спорить с хамами и, уж во всяком случае, никогда не говорю гадости людям, которые меня оскорбляют. Дело не в христианском смирении, просто неохота становиться с ними на одну доску, злиться следует только на равного. Но тут я не утерпела. Руки сами собой схватили пластиковую бутылочку с клеем, пальцы с силой сжали емкость. Блестящая струя рванулась наружу и запуталась в волосах директрисы. Я швырнула пустой флакон на пол и тихо сказала: - Еще раз взвизгнешь, опущу тебе на макушку пресс-папье, поняла, киса? - Поняла, - испуганно кивнула баба. Как все хамки, она была жуткой трусихой. - Вот и ладно, - миролюбиво ответила я, дошла до двери, повернулась и сказала обалдевшей тетке: - Мою зарплату переведи в фонд мира, а трудовую книжку... Засунь ее себе куда больше понравится. ГЛАВА 7 Дома не было никого, кроме животных и Юлечки, спавшей на кровати прямо в джинсах и свитере. Я прошла на кухню, заварила чай и уставилась в окно. В словах Федоры есть сермяжная правда. Всю свою жизнь я делаю не то, что хочется. В раннем детстве все за меня решала мама. Именно она отвела дочь в музыкальную школу и посадила за арфу. Мне никогда не приходило в голову спорить с ней, поэтому, получив среднее образование, я отправилась в консерваторию. Мама же выбрала дочурке супруга и скончалась, оставив чадо, как ей казалось, в надежных руках. Теперь за меня все решал муж. Долгий путь я прошла, прежде чем научилась самостоятельно справляться с проблемами, но жить как хочется все равно не получилось, потому что пришлось зарабатывать деньги. Только работа никогда не приносила мне морального удовлетворения. От тоски, будучи праздной замужней дамой, я увлеклась чтением детективных романов и проглотила, наверное, все, что было выпущено в России. До сих пор для меня нет большего праздника, чем открыть новую книгу Марининой. |
