— Всё хорошо. Слышишь? Мы это сделали. Верно, Маргот?

Брук улыбалась. Счастливой, почти детской улыбкой.

— Верно, всё закончилось, — подтвердила магичка с берега. — Выходите.

— Чувствуешь изменения? — спросила сестра, приобняв меня. — Я, да. Легкость во всем теле. Будто цепи с себя скинула. Те, что впивались в руки и ноги. Мой дар точно не был даром. Скорее, проклятьем. И… Вот, черт! Принесла нелегкая.

— Что?

Я проследила за взглядом Брук и чуть снова не окунулась с головой.

По ступеням, вырезанным в скале, с деловым видом спускалась наша бабуля. Как выследила? Загадка. Но, главное, выследила и теперь приближалась разъяренной фурией.

— Что тебе надо, старая карга? — спросила Брук ядовито.

Мы как раз выбрались на берег, и, пока сестричка грозно взирала на обожаемую родственницу, я рухнула, как подкошенная. Не на холодной песок. В объятия Райана.

— Ты намокнешь, — прошептала я.

— Ничего. Главное, чтоб ты была в порядке.

— Я в порядке. Ох…

Мы всё-таки рухнули на песок. Оба. Не знаю, что ощутил Райан, но по моему телу прошла огненная волна. Аж дыханье перехватило, а во рту пересохло. Миг, и почудилось, что на запястье мелькнула красная лента. И не только на моем запястье. Но и Райана.

— Что за чёрт? — возмутился супруг.

— Не знаю. Потом разберемся. Надо помочь Брук.

Но та и сама справлялась неплохо. Стояла напротив бабки и яростно объясняла:

— У меня нет дара. Отдала воде. Больше ты на мне не заработаешь ни монеты!

— Ах ты, мерзавка! — «достопочтенная» леди Барбара Гамильтон замахнулась, чтобы ударить Брук по лицу, но та ловко увернулась. Видно, имелся богатый опыт.

— Еще раз меня тронешь…

— И что ты сделаешь? Проклянешь? Конечно-конечно. И не думай, девчонка неблагодарная, что избавишься от меня. Плевать, что дара нет. Клиенты об этом не знают. Будешь и дальше ленты завязывать, как миленькая.

Я толком не пришла в себя после обряда, да и холодный ветер продувал до костей, а мокрое платье вмиг прилипло к телу ледяной оболочкой. Однако в висках застучало, и гнев легко мобилизовал физические и моральные силы.

— Оставь Брук в покое! — приказала я, хотя саму пошатывало.

— Я в своем праве, — усмехнулась бабуля. — Я опекун.

— Ненадолго, — объявил Райан. — Я связался с адвокатом, процесс передачи опеки начат.

— Подумаешь, — фыркнула та. — Еще посмотрим, кто кого. А пока девчонка моя. Хотите помешать, будете иметь дело с констеблями за препятствие закону.

Бабка схватила Брук за локоть, намереваясь тащить за собой. Даже не вспомнила, что внучке следует переодеться в сухое и теплое. Я в ужасе посмотрела на Райана. Надо что-то делать. Пусть даже незаконное. Он думал также. Рванул на помощь сестре. Однако вмешательство не понадобилось.

— Какие все прыткие. Думают, могут мне помешать. Да я сама всех… всех… — бабуля закашлялась на полуслове, резко остановилась и отчаянно захрипела, не в силах вымолвить и слова. Будто язык проглотила.

— Ты использовала чужую магию против воли, мегера?!

Я не сразу сообразила, что это сказала Маргот. Голос магички прогрохотал так, будто гром прогремел на безлюдном осеннем пляже.

Бабка уставилась на нее испуганно, продолжая кашлять и держаться за горло.

— За такое полагается расплата! — объявила Маргот грозно.