— Главное, чтобы в голову графа не пришла идея новой шутки — иронично заметила Вэй.

Арчи пожал плечами:

— Сегодня мы расстались с графом друзьями, завтра я постараюсь ознакомиться с описью хранящихся в архиве бумаг и сосредоточусь на главном. Думаю, двух-трёх дней мне будет для этого достаточно. Быть может, немного погодя, я замечу ещё что-нибудь интересное, но самое ценное попытаюсь схватить сразу. Я ведь тоже понимаю переменчивый характер этого господина. — Арчи обнял жену: — Наши английские холода заморозили твои южные косточки. Я попрошу, чтобы тут как следует развели огонь в камине и принесли для тебя горячего молока. — Он собрался позвонить в звонок, чтобы вызвать прислугу, но Вэй игриво остановила его:

— Не стоит никого беспокоить. Лучше сам разогрей свою замёрзшую жёнушку в постели, милый!

Глава 16

…Часы пробили половину второго, а Скалли лежала, не смыкая глаз, и размышляла о самых разных вещах. То, что этой шикарной кровати суждено стать местом для размышлений наедине с собой, а вовсе не райским ложем для необузданного секса или хотя бы для обмена впечатлениями от минувшего дня, она поняла едва Арчи, быстро удовлетворившись, неуклюже сполз с неё. Что поделаешь, если страсть со временем проходит, а для красноречия супругу требуется допинг тщеславия! Муж был страшно словоохотлив в компании девиц, да и с графом они наверняка обсудили многое, с ней же его не хватило даже на несколько минут. Громкий храп был единственным ответом, который Вэй от него услышала. Впрочем, она не в обиде, в конце концов, главное, что между ними есть полное взаимопонимание и духовная близость, а слова… что ж, в конце концов можно обойтись и без них.

Да и вообще финал прошедшего дня получился не таким уж плохим. Скорее даже наоборот. В камине уютно потрескивали дрова, под толстым пуховым одеялом было тепло, как и на душе. И не так уж важно, что простыни пахнут нафталином и старым хлопком; что старая кровать скрипит при малейшем движении. Когда же ты просто лежишь спокойно, вся комната щёлкает и шевелилась, как если бы спальня привыкает к тому, что в ней кто-то, наконец, ночует после долгого периода заброшенности. Во всём этом была определённая романтика, как и в здешних людях. Вэй улыбнулась, вспомнив, как несколько часов назад в дверь тихо постучали. Супруги уже готовились лечь в постель и никого не ждали.

— Войдите, — в один голос ответили они. В спальню заглянуло безупречно-услужливое лицо дворецкого со слезящимися глазами дряхлеющего пса:

— Простите, миледи и вы сэр, но я подумал, что вам не помешает дополнительная забота. Вы не против?

— Мы будем благодарны вам, Роберт — проворковала Вэй. После этого показалась вся величественная и старомодная фигура пожилого слуги:

— Вы были ко мне сегодня добры и внимательны, — на продолговатой чопорной физиономии старика при этих словах не дрогнул ни единый мускул, словно речь шла о простой ответной услуге. — К сожалению, по заведенному хозяином порядку у нас не приняты поздние чаепития, а вы наверняка успели проголодаться с ужина. До завтрака же ещё далековато. — Роберт величественно, с прямой спиной прошёл по комнате, держа в одной руке поднос, на котором помимо мельхиорового чайника и кружек, высилась трёхэтажная пирамидка с аппетитной снедью. — Я попросил на кухне приготовить для вас пирожных и сэндвичей — скромно пояснил дворецкий, и поставил трехъярусный поднос на стол.