Тут из переговорной трубы, висящей у входа на лестницу, донесся мелодичный звон колокольчика.

Неужели пришло какое‑то сообщение? Триана подхватила шелковые юбки цвета янтаря и, охваченная любопытством, заспешила к трубе прямо по подушкам. Рабы знали, что, если госпожа поднимается на башню, беспокоить ее нельзя – разве что произойдет что‑нибудь совсем уж необычное.

Возможно, и вправду случилось нечто волнующее.

– Слушаю! – произнесла она в трубку.

– Госпожа, вас желает видеть лорд Валин, – донесся снизу гулкий, до неузнаваемости искаженный голос. – Он говорит, что у него неотложное дело.

Валин? Надо же, какое совпадение! Стоило лишь подумать о нем, и он тут же появился…

Так можно и поверить, будто она обладает способностями волшебницы!

Триана довольно хорошо знала Валина – он мало чем отличался от прочих гостей, посещавших ее вечеринки. Она знала, что юношу притягивает даже возможность просто пообщаться с ней. Она, собственно, пока что не допускала его во внутренний круг. Валин пока был всего лишь одним из тех, кто проворнее всех откликался на приглашение. Даже косвенной связи с дамой такой репутации, как Триана, было довольно, чтобы повергнуть юношу в трепет.

Что же касается самой Трианы, она находила идеализм и искренность юноши очаровательными. Конечно, со временем это наскучивает, но в небольших дозах действует освежающе. А потому Триана при общении с Валином старалась выглядеть вполне определенным образом – для его же блага, – хотя большинство близких друзей Трианы сочли бы созданный ею образ весьма забавным.

Интересно, в какую же неприятность влип Валин, что он явился за помощью к ней?

«Ну что ж, есть лишь один способ это выяснить».

– Велите ему подняться, – приказала Триана и принялась ждать. Валину нужно было время, чтобы преодолеть четыреста ступеней, ведущих на верх башни. За это время Триана обдумала, как ей предстать перед гостем в наилучшем виде. Она присела у окна, якобы любуясь раскинувшимися внизу садами.

Триана никогда не могла понять, как такой невинный и, скажем прямо, простоватый юноша, как Валин, может быть таким элегантным. Такая наивность должна сопровождаться неуклюжестью, а не изяществом. А именно изящество всегда бросалось ей в глаза, когда…

И лишь после того, как Валин вошел в комнату, до Трианы дошло, что сейчас он выглядит отнюдь не изящно – взъерошенный, грязный, в потрепанной одежде… Вид юноши так поразил Триану, что она невольно вскочила на ноги.

– Предки и Прародители! – воскликнула хозяйка дома. – Валин, где тебя носило? Что ты с собой сотворил?

– Я.., я был занят, – нерешительно ответил юноша. – Об этом я и хотел с тобой поговорить. У меня возникли кое‑какие проблемы.

– Чтобы понять это, достаточно просто взглянуть на тебя, – сухо отозвалась Триана. – Следует ли мне ожидать, что эти «проблемы» последуют за тобой и вскоре окажутся на пороге моего дома?

– Не думаю. По крайней мере, не так сразу, – сказал Валин. Хозяйка дома осторожно усадила его на подушки рядом с собой, прилагая при этом все старания, чтобы случайно не прикоснуться к нему. В любом случае она вовсе его не хотела. Валин был для нее уже покоренной территорией – как и любой другой соблазненный ею зеленый юнец. Но эти его проблемы – кто знает, может, и вправду стоит в них ввязаться.

– Почему бы тебе не начать с самого начала? – предложила Триана и уселась на прежнее место, придав лицу приличествующее моменту выражение внимания.

Чем дальше продвигался рассказ Валина, тем реже Триана вспоминала о том, что ей следует поддерживать какое‑то выражение. А к тому моменту, когда Валин закончил свое повествование, у хозяйки дома от возбуждения голова шла кругом.