Юноша послушно поднялся, и Триана невольно отметила, как играют мускулы под рубашкой, когда Меро двигается. Его фигура, стройная, но при этом крепкая, куда больше соответствовала вкусам Трианы, чем тощие тела эльфов‑мужчин. Или, если уж на то пошло, больше, чем грузные тела мужчин‑людей.

Да, ей действительно нужен этот маленький волшебник. Триана сплела дымку иллюзии, и темные волосы Меро сделались серебристыми, тело – более худым, уши заострились, а кожа приобрела оттенок алебастра. «Когда я подчиню его, он может оказаться самым лучшим любовником из всех, что когда‑либо у меня были».

Закончив работу, Триана отступила на шаг и окинула Меро критическим взглядом.

– Думаю, это сойдет, – кивнув, произнесла она. – Ну что, ты готов? Тогда пойдем. Заседание Совета сейчас начнется.

– А как же мы попадем туда? – спросил Меро. Но Триана уже развернулась, не дожидаясь, что он скажет, и быстрым шагом направилась в рабочий кабинет, некогда принадлежавший еще ее отцу. – Лорд Диран тратит целую неделю на дорогу, но лорд Леремин живет еще дальше, но каждый вечер возвращается к себе домой. В чем тут хитрость?

– У каждого из потомственных Высших лордов в доме есть кабина с постоянно действующим заклинанием переноса, – бросила через плечо Триана. Меро припустил рысью по беломраморному коридору, пытаясь нагнать хозяйку дома. – Оно настроено на одно‑единственное место: на здание Совета, находящееся в столице. Мы не можем перенастроить его. Стоит только попытаться, и заклинание попросту разрушится. А у выскочек вроде того же Дирана такой кабины нет. Некоторое количество этих ходов было уничтожено во время Войны Волшебников, но большая их часть по‑прежнему работает. Конечно, тем, у кого нет своего хода, приходится во время работы Совета жить в столице, и это причиняет им значительные неудобства.

– А почему они просто не построят себе такой ход? – спросил Меро, когда Триана умолкла ровно настолько, сколько требовалось времени, чтобы открыть дверь кабинета.

– Потому, что на это требуется слишком много силы, – объяснила Триана. – В прошлом лорды строили себе такие кабины одновременно с домом, и чтобы создать ее, требовались соединенные усилия двадцати магов. Это занимало у них целый год, и весь этот год они ничего больше не могли делать. Вот сколько силы уходит на такой ход.

Сказанное подразумевало, что лорды, ныне входящие в Совет, уже не доверяют друг другу настолько, чтобы объединить свои силы и остаться беззащитными на время их восстановления, – потому они больше и не строят переносящих ходов. Интересно, уловил ли Меро эту тонкость?

Да, вполне возможно, что и уловил, – решила Триана, заметив, какое задумчивое выражение появилось на лице юноши. Триана отдернула бледно‑розовые атласные занавеси, закрывавшие кабину, достала из ящика изящного резного стола сардониксовую печать и вручила ее Меро.

– Не потеряй ее, – сказала Триана. – Этот ход работает только в одну сторону, но та кабина, которая стоит в здании Совета, не будет знать, куда тебя переносить, если при тебе не будет этой печати.

Меро послушно сунул печать в карман. Триана распахнула дверь кабины. Оказалось, что там едва‑едва хватит места на них двоих.

– Входи, – сказала Триана. Потом она вошла сама, закрыла за собой дверь и рассмеялась, когда Меро игриво пощекотал ее.

Они вернулись домой уже после наступления ночи. Меро помог Триане выбраться из кабины. Он вел себя чрезвычайно галантно, но без следа прежней игривости.