Есть судьба и похуже, чем стать ди Льютесом Исель, подумал Кэсерил, он может стать её ди Джироналом. Сколько разочарований и разрушительных ударов проклятия сумеет вынести преданный человек, прежде чем начнёт терять рассудок, наблюдая, как молодость и надежды превращаются в дряхлость и отчаяние? И каким бы ни был Орико, он держался очень долго, позволяя следующему поколению выиграть время, поймать удачу. Словно упрямый маленький герой, он затыкал своим телом дыру в плотине, не давая напирающим тёмным водам проклятия затопить тех, кто мог спастись. Пока не захлебнётся и не утонет сам…

Кэсерил приготовился ко сну и к ночной атаке, но Дондо был нынче странно тих. Устал? Собирается с силами? Ждёт… Несмотря на сознание его зловещего присутствия, Кэсерил, ожидая, незаметно уснул.

Слуга разбудил его за час до рассвета и провёл в один из внутренних двориков, где маленькая свита принца и принцессы ожидала начала службы. Воздух был холодный и влажный, но прямо над головой виднелось несколько звёздочек, обещая скорый и ясный рассвет. Вокруг центрального фонтана, по ибранскому обычаю, были разложены коврики, на которые молящиеся могли вставать на колени или при желании ложиться распростершись. Исель и Бергон стояли на коленях бок о бок. Леди Бетрис встала между принцессой и Кэсерилом. Ди Тажиль и ди Сембюр, позёвывая, поспешили присоединиться к ним вместе с ещё дюжиной дворян рангом пониже и заняли внешнее кольцо ковриков. Настоятель из храма прочёл молитву вслух, затем предложил всем собравшимся помолиться про себя, дабы сезон Дочери осенил их благословением. По всему Тариону гасли огни Зимы. Наконец задули и последнюю свечу. Воцарились глубокая темнота и молчание.

Кэсерил лёг на свой коврик, раскинул руки. Он прочёл две известные ему молитвы Весны по три раза каждую, потом сдался, поняв тщетность своих попыток вытеснить священными текстами беспокойные мысли. Если позволить мыслям течь своим чередом, может, поток их иссякнет и в наступившей тишине он услышит… что?

Он сменил тему, как недавно заметила Бетрис, чтобы избежать ответа на неудобный, слишком трудный для него вопрос. Он пытался проделать это с богами, но, похоже, они не попались на его удочку.

Исте была дана возможность разрушить проклятие, но она упустила её, а с нею удачу упустило и всё её поколение. Если теперь проиграет он, ему не будет позволено вернуться обратно и попробовать ещё раз. И тогда Исель, или Бергон, или оба сразу займут место Орико и будут держать плотину, пока не захлебнутся, в надежде, что следующее поколение успеет обнаружить новую возможность спасения.

«Им страшно не повезёт с детьми».

Он внезапно понял это с холодной, очетливой ясностью. Все их грандиозные планы и мечты о мире и порядке строятся на появлении сильного, могущественного наследника, который объединит их государства. Они потратят все свои силы и самих себя на детей, которые будут рождаться мёртвыми, безумными, слабыми…

«Ради тебя я взяла бы штурмом замок богов, если б знала, где он».

Он знал, где этот замок. По другую сторону души каждого живого человека. Такой же близкий, как другая сторона монеты, другая сторона двери. Каждая душа — это потенциальная дверь для богов.

«Интересно, а что произойдёт, если все двери вдруг откроются?»

Хлынут ли в наш мир чудеса, опустошив небесные чертоги? Ему внезапно пришла в голову следующая картина: святые — это ирригационные системы богов, каналы, как вокруг Загосура; продуманная, бережная система открывания и закрывания шлюзов, чтобы доставить каждой маленькой душе-ферме её порцию благословения. Если не считать того, что и здесь тоже может прорвать плотину.

Призраки были изгнанниками; они находились не в том мире, словно люди, вывернутые наизнанку. Не может ли случиться обратное? Каково это было бы — стать антипризраком, существовать во плоти в мире духов? Большинство духов тоже не замечало бы его, невидимого, бессильного и бесправного, как призраки в мире людей, которых почти никто не видит?

«И если я могу видеть души, утратившие свои тела, почему я не могу их видеть, пока они ещё на месте?»

А разве он пробовал? Сколько людей находится рядом с ним прямо сейчас? Внезапно разволновавшись, он закрыл глаза и попробовал взглянуть на них внутренним зрением.