В довершение всего шустрый отрок, сын супругов Ленарчиков, в распоряжении которого находился один из фамильных автомобилей, в третий раз потерял ключи от гаража, и, поскольку ему надоело возиться с ключами, он раз и навсегда решил проблему, вообще сняв с гаража замок. Теперь ворота гаража открывались путем просовывания руки в щель между створками ворот и поднятия железной щеколды. Из гаража был выход в жилую часть дома, причем этот выход не только не запирался, но и вообще не имел дверей — просто проем в стене. В общем, без преувеличения можно сказать, что супруги Ленарчики вели открытый образ жизни.

О подробностях образа их жизни я имела исчерпывающую информацию от сына, дружившего с сыном Ленарчиков. От него же я узнала и о событии, которое не отважилась бы назвать печальным.

Ворвавшись вечером домой, сын радостно объявил:

— Слушай, мать, Ленарчиков обокрали! Я знал, что так оно и будет!

— Неужели? — удивилась я, так как полностью разделяла взгляды пана Бартоломея. — Я была уверена, что с ними этого никогда не случится. Интересно, кто же их обокрал?

— Неизвестно. Все удивляются, и они удивляются тоже. Не понимают, почему их обокрали именно теперь. Вообще-то точно неизвестно, когда обокрали, но подмели все вчистую.

Меня заинтересовала эта необычная информация.

— Что значит неизвестно когда? Когда же произошла кража?

— Неизвестно.

— Не понимаю.

— А чего тут не понимать? Неизвестно когда, и все тут.

— А что украли?

— Тоже точно неизвестно.

Тут я подумала, уж не случилось ли чего с моим парнем.

— Сынок, или у тебя, или у Ленарчиков не все дома. Может, ты мне объяснишь попроще, что же все-таки произошло?

— Вообще-то не я один, все говорили, что так оно и будет. А Ленарчикам и вообще начхать на это дело, только вот сегодня они остались без гроша. Я одолжил Казику пятьдесят злотых.

— Интересно, откуда у тебя пятьдесят злотых? Послушай, расскажи все по порядку. Почему они не знают, что у них украли и когда, и откуда же тогда известно, что подмели все вчистую?

— Да просто у них ничего не осталось.

Мне надоели его загадки, и я решительно заявила:

— Если не расскажешь толком, то я не скажу тебе, где жареный цыпленок на обед.

Сын сорвался с места, протопал в кухню и вскоре вернулся, страшно заинтригованный.

— Я посмотрел везде, искал и в духовке, и в холодильнике. Нигде нет. Где же цыпленок?

Цыпленок как миленький стоял посреди кухонного стола, правда, прикрытый фольгой, чтобы не высыхал. Я знала, что сыну в жизни его не найти. Заручившись моим обещанием открыть тайну цыпленка, сын пояснил:

— Они никогда не знают, сколько в доме денег. Их всегда много, но сколько точно — не знают. И у каждого с собой еще есть. А тут получилось, что старая Ленарчиха что-то купила и растратила все свои деньги. Казик потратил свои на новую обивку в машине, а старик Ленарчик выдал деньги дочке на Закопане. Пришли домой, шасть к запасам — а запасы-то тю-тю! Сначала старики Ленарчики полаялись друг с другом, потом оба дружно навалились на Казика, а потом старика как будто кто толкнул. Он держал дома пятнадцать тысяч долларов, одними сотнями, они поместились в коробке из-под ботинок. Коробка обычно стояла в шкафу. И злотые свистнули, и доллары. Да еще неизвестно когда, потому что деньги Ленарчикам не были нужны, и они с неделю ими не интересовались. Вот и неизвестно, когда же их украли, ясно только, что на этой неделе.

— Ну, наверное, когда никого не было дома.

— А у них почти всегда никого нет дома. Больше всех в квартире сидит домработница — когда не стоит в очередях. А собака всех любит. Так что с прошлой пятницы свободно можно было украсть.

— А драгоценности старой Ленарчихи тоже свистнули? — поинтересовалась я.