Когда принц достиг наконец покоев королевы, слуга попросил его немного обождать и скрылся за золоченой дверью. Через несколько мгновений он появился вновь (на лице его было какое-то странное выражение, казалось, он с трудом сдерживается, чтобы не впасть в истерику) и жестом пригласил принца войти.

Клевин переступил порог и очутился в спальне королевы Тамсин. Лучи яркого утреннего солнца врывались в окно с откинутыми в сторону шелковыми занавесями, освещая высокое ложе из черного дерева под кружевным пологом. У дальней из стен, обитых темно-синей тканью, в почтительном молчании замерли несколько приближенных королевы. Рядом с ними и у дверей стояли слуги-евнухи. Был здесь и главный камергер Басифер, не сводящий с королевы преданного взгляда. Сама же Тамсин в изысканной ночной сорочке продолжала сладко спать — принц сразу это понял по ее позе и закрытым глазам. Однако тогда было непонятно, чей же голос раздается с постели. Можно было даже подумать, что это говорит кукла, сидящая на подушке рядом с Тамсин.

— Приветствую тебя, принц Клевин, и добро пожаловать, — послышался неживой трескучий голос. — Тебя-то как раз и не хватает среди первых смертных, удостоившихся услышать, как я сама отдаю приказы, не пользуясь устами моей верховной жрицы.

— Премного благодарен, достопочтенная госпожа моя, Божественная Нинга, — внезапно охрипшим голосом произнес принц и замер в наипочтительнейшем поклоне, чтобы иметь время скрыть свое смятение. Он совершенно спокойно относился к тому, что Тамсин, как ему представлялось, иногда делала вид, словно разговаривает со своей куклой, и считал себя очень ловким, притворяясь, будто верит ее штучкам. Но теперь он просто не знал, что и думать. Может, Тамсин находится в трансе и говорит не своим голосом? Впервые в жизни опытный царедворец растерялся и не знал, что сказать. — Искрение благодарю тебя, Божественная Нинга, за твои добрые слова, — выдавил он из себя.

— Ты, принц, — продолжила кукла королевы, — волею судеб предназначен выполнять мои веления здесь, во дворце, а главный камергер будет делать то же самое в городе и стране.

Басифер отвесил глубокий поклон, не проявляя ни малейшего удивления.

— Буду счастлив исполнить любое ваше приказание, ваше священство!

Евнух был фанатически предан Тамсин и ее кукле-богине. Возможно, это явилось результатом какого-то частного соглашения между ними, которое было выше понимания Клевина. Во всяком случае, никакие романтические чувства здесь не могли быть замешаны, учитывая физическую неполноценность Басифера. И вообще, принц уже успел обратить внимание, что юная королева лучше всего чувствовала себя в обществе якобы мужчин — либо подобных евнухов, либо таких старых, как он.

— Внимать тебе — блаженство, о богиня, — обрел наконец Клевии дар речи, — но я льщу себя надеждой, что мы не лишимся также и общества королевы. За последнее время я успел привыкнуть к ее сладостному присутствию.

— Не беспокойся, принц. Моя прислужница, чьим голосом я говорила с вами до сих пор, скоро проснется. Она легко утомляется, нелегко в ее юном возрасте занимать то высокое положение, на которое я ее возвела. — Покровительственный тон тряпичной куклы с тыквенной головой показался Клевину просто абсурдным. — Вот почему, — продолжила Нинга, — мне и пришлось, так сказать, возвысить свой собственный голос, дабы навести порядок в государственных делах.

— Я понимаю, достопочтенная богиня, — поддакнул принц как можно любезнее, — государственные дела требуют каждодневного контроля, приходится решать столько проблем…

— Нет, ты меня не понял, — не дала договорить ему кукла.