|
В прошлую, империалисти- ческую войну фельдфебель Шпатор легче управлялся с солдатней, те в Бога веровали, постарше были, снабжали и одевали их как надо, а эти уж ни в Бога, ни в черта не веруют, да угроз не шибко-то боятся, живут -- хуже собак. Старшина добился своего, в самом деле командирован был в Новосибирск и на каких-то центральных спецскладпх сыскал для удальцов-симулянтов обмундирование. Новое. Деваться некуда Булдакову и Коле Рындину. Вступили в строй. Правда, закаленный, старый филон Булдаков неустанно искал всяческие моменты и причины для увиливания от занятий: то у него насморк, то расстройство желудка, то мать давно не пишет, то припадок, то вдруг с утра пугает народ словами: "У бар бороды не бывает... у бар бороды не бывает..." -- С-ссподи Сусе... С-ссподи Сусе... -- крестился Коля Рындин. Но старшину Шпатора, перемогающего вторую мировую войну и перемогшего пять лет заключения, голой рукой не возьмешь. -- Н-на занятия, н-на занятия! Мы и не таких артистов видывали, не с такими героями управлялись, памаш. На занятиях тоже фокусы: Булдаков возьмет и учебную гранату куда-то аж за версту зазвездит -- ищи ее; испортил он, испластал ножиком финского штыка чучело до бедственного состояния -- чинить надо чучело; спор с командирами заведет насчет текущего момента, да такой бурный, что все занятия побоку. И все время смекает Вулдаков, где и как добыть еду. Любую. Вынюхал чьи-то коллективные огороды недоубранные. "Набилизуй меня на заготовки, набилизуй, ну?!" -- пристал он к Яшкину. Чтобы отвязаться от Булдакова, чтобы он не портил строй и лад занятий, убирался бы ко всем чертям, сила нечистая, помкомвзвода посылал его подальше, желал громко, чтобы он, этот обормот, вовсе сгинул, исчезнул. Рожа, на которой не горох, а бобы молотили, скалится, гогочет, ребятам подмигивает -- и, глядишь, куль мерзлой брюквы, свеклы иль капусты волокет, тут же с ходу излаживает костер в сосняке, кличет к нему побратимов: кушать подано! Младший лейтенант Щусь, как бывалый воин, чаще других командиров выводивший взвод на занятия, скоро понял, что Булдакова ему не укротить, и нашел способ избавить себя, старшину Шпатора, помкомвзвода и народ от типа, разлагающего коллектив, -- назначил в свою землянку дежурным. Булдаков на новом посту хорошо себя почувствовал, перезнакомился с дневальными из соседних землянок, на конюшню сходил, кого-то оболгал, обманул, чего-то наобещал или сбыл -- к землянке привезли воз сухих дров. Днем Булдаков дрыхнул в землянке у взводного, явившись в казарму, на всю роту орал: возьмет вот и подастся к минометчикам -- там землянки суше, коллектив не столь доходной, "занятия антиллерией -- техника", не то что здесь, во вшивой пехтуре, топай да топай, памаш, чучело с соломой деревянным макетом коли... -- Да хоть к минометчикам, хоть к летчикам, хоть к бабам в прачечную, сгинь только, нечистая сила! -- подняв глаза к потолку, молитвенно сложив руки, взывал к небесам старшина Шпатор. |
