Студентку педагогического института.
Познакомились они случайно. Приятель, следователь военной прокуратуры, уговорил Захара Петровича поехать за город на Вычегду, попытать рыбацкого счастья. Следователь знал отличное место, где брали сиги и судаки.
Но удача обошла их стороной — поймали несколько окуней, да и то маломерок, разве что для кошки. А рядом, метрах в пятидесяти, какая-то девушка таскала одну за другой крупные сверкающие рыбины. Преодолев мужскую гордость, незадачливые рыбаки подошли к рыбачке. И оба были очарованы ее глазами — две яркие звезды в белую ночь.
Стоял июль, время студенческого отпуска. Но Галина не поехала в свой родной Хановей — городишко неподалеку от Воркуты. Там жила ее семья: отец-рыбак, мать и еще семеро сестренок и братишек. Галина подрабатывала летом (в детском саду, в пионерском лагере), чтобы учиться зимой.
Военные юристы пригласили девушку на вечер в Дом офицеров. Началось соперничество. Галина предпочла Захара Петровича.
Под Новый год сыграли свадьбу в Хановее. Измайлов в первый раз попробовал строганину — свежезамороженный таймень, нарезанный тончайшими пластами и посыпанный солью.
А специальность жена Захара Петровича выбрала под стать своим увлечениям — зоологию, потому что была отличным рыболовом, приходилось ей и бить зверя в тундре. Правда, теперь она с неохотой вспоминает, как ходила с ружьем на песца. Галина стала яростным защитником природы. В школе уже несколько лет действовал кружок «Белый Бим», созданный по ее инициативе и держащийся на ее энтузиазме.
В прошлом году она выдержала настоящий бой с такой солидной организацией, как Главное управление охотничьего хозяйства и заповедников при Совете Министров РСФСР. Конечно, не одна. Но душой и главным воителем была она.
А дело заключалось в том, что в зоомагазине в Зорянске появились в продаже певчие птицы: щеглы, коноплянки, чижи. По соседству с канарейками — искони домашними певуньями — эти пугливые дети лесов и полей выглядели жалко и нелепо. Как Главохота согласилась выдать разрешение на отлов птиц в лесах вокруг Зорянска, местные любители природы понять не могли.
Галина Еремеевна подняла сначала школьников — участников кружка «Белый Бим». Те ходили по домам, в которые попали дикие птицы из зоомагазина. Картина выглядела прямо-таки трагической — около девяносто процентов птиц погибло. И тогда в Москву полетели телеграммы с требованием остановить заведомое уничтожение щеглов, коноплянок, чижей. Было составлено резкое письмо, где говорилось, что это наносит непоправимый урон фауне. Тем более, что вокруг была зона интенсивного земледелия, а значит, усиленно применялись ядохимикаты, вредно действующие на все живое. Да еще этот отлов для продажи. И не только в Зорянске…
В столице не сразу обратили внимание на протесты местных природолюбов. И тогда Галина сама поехала в Москву, где обратилась за поддержкой к крупным ученым-орнитологам. Она даже побывала на телевидении у ведущего передачи «В мире животных».
В результате всех этих усилий отлов был запрещен.
— Ну, рассказывай, — попросил жену Захар Петрович. — Опять воевала?
— Воевала, — кивнула Галина.
— С кем, если не секрет?
— С Бердяниным.
Это был директор их школы.
— По какому поводу?
В Галине Еремеевне, по-видимому, опять вспыхнуло пламя прошедшего конфликта.
— Сам посуди, Захар, какое семя мы взращиваем в ребенке, заставляя его накалывать на булавку бабочку или жука? С детства разрешать губить жизни живых существ! Разве это гуманно?
— Нет, не гуманно, — согласился Измайлов.
— И ради чего? Чтобы в кабинете директора висел еще один диплом…
— Какой диплом? — не понял Захар Петрович. |