Кирпич красный, облицовочный Петя выписал на отдельный листок и протянул его Сватову.

— Этого я не могу. Это за пределами.

И непонятно было, что он имел в виду — пределы своих возможностей или географические: в республике такой кирпич не производили.

— Красный кирпич — не проблема, — Сватов вспомнил своего товарища в соседней республике, который работал директором комбината стройматериалов. Похоже, что дружба с ним теперь пригодится. — Его я сколько хочешь могу заполучить.

— Сколько конкретно можете? — Петя заинтересовался.

— Хоть сто тысяч. Но, наверное, тоже только по нарядам…

— Это неважно. И очень хорошо, что сто тысяч… А что ваш товарищ еще выпускает? Из необычного.

Еще там выпускали сборные домики для сельской местности. Петя такие домики в Прибалтике видел. Они ему нравились. Настоящие коттеджи.

— Это совсем хорошо. Два комплекта вы сможете получить? Они у них там по разнарядке министерства. Вы там кого-нибудь знаете?

Виктор Аркадьевич считал, что получить можно. Там его знали.

— Тогда поехали, — сказал Петя. — У меня сегодня как раз подходящее мероприятие. Заодно снимем нагрузку. Если вы, конечно, не возражаете.

Сватов не возражал. Особенно против того, чтобы снять нагрузку.

Петя куда-то позвонил.

— Ничего, если я с товарищем?.. Несолидных мы не держим, — произнес завмаг важно. — Уже выезжаем. — Потом включил селектор: — Валя, у тебя готово? Нет, я про две коробки, что по первому списку.

Про списки Сватов знал. Первый список у Пети означал высший класс.

— Пивка ящик присовокупь, только того, что у Клавы, ну и все остальное, как договорились. Мы тут с товарищем режиссером в подшефное хозяйство едем. Насчет сенокоса… — Отключив селектор, обратился к Сватову: — Как там, в сельской местности, травостой?

Какой травостой, какие шефы, при чем сенокос? Сватов ничего не понимал.

Баня занимала весь цокольный этаж двухэтажного здания, в котором, как понял Сватов, и размещался колхозный санаторий. В просторном холле потрескивал камин. На огромном дубовом столе посуда, на столике поменьше в окружении пузатых фарфоровых чайников шумел самовар. Петя по-хозяйски принялся выкладывать на стол содержимое картонной коробки. (Вторую коробку он еще на улице перегрузил в багажник одной из «Волг» у подъезда, что-то объяснив дремавшему водителю.) Пиво поставил в холодильник.

— Матрена Дмитриевна, вы тут разберетесь? — сказал он вместо приветствия пожилой женщине; неслышно возникшей из-за дубовой двери.

Несмотря на возраст, выглядела она привлекательно, чему способствовала высокая вечерняя прическа. Меньше всего она походила на банщицу. Скорее, на хозяйку. Может, это даже жена председателя, подумал Сватов.

— Ладно уж, Петюня, как-нибудь справлюсь, — приветливо улыбнулась Матрена Дмитриевна, кинув на Сватова любопытный взгляд. — Вы двигайте, двигайте, там уже собрались.

В соседнем зале стояли бильярдный стол и два мраморных шахматных столика по углам. В проеме приоткрытой двери отсвечивал лазурный бассейн. Оттуда доносился шум воды.

— Пошли? — Петя уверенно направился в раздевалку.

На вешалке среди штатской одежды висел полковничий китель. На одном из пиджаков тускло поблескивала «звездочка». Судя по всему, компания собралась солидная. Быстро раздевшись, Петя широко распахнул дверь в парилку, приглашая Сватова проходить.

— Только быстро, — встретил их грохочущий откуда-то сверху бас. — Кошкам и то хвосты обрубают, чтобы холод в хату не пускали.