Не смутила отдаленность универсама и его «бригаду» — все основное ядро материально ответственных работников он перетянул за собой.

Не помешала отдаленность и постоянным клиентам Пети — тому костяку покупателей («Моему покупательскому активу», — говорил Петя), который он вокруг себя сформировал, директорствуя в маленьком магазинчике в центре города. Все они были людьми деловыми, а значит, и небесколесными. У многих имелись и персональные водители, которые чаще всего и наезжали в универсам за покупками. Работал с ними Петя особенно внимательно, впрочем, он и вообще работал от души.

Кабинет директора универсама располагался на третьем этаже. Сочтя его огромные размеры не вполне приличными, новый директор перестроил помещение, выгородив кроме приемной еще комнату для художника-оформителя, без которого он работы себе не представлял.

Но и в переоборудованный, со вкусом отделанный и строго обставленный кабинет Петя заглядывал редко. Даже раздевался в общем гардеробе внизу. Его рабочее место — среди людей, здесь, у заднего входа в магазин, где за стеклянной стенкой было оборудовано что-то вроде диспетчерской. Сюда же снесены все телефоны, включая директорский. Сам Петя никуда с работы не звонил, занимать телефоны личными разговорами не рекомендовал, что, впрочем, было и невозможно, ибо все три аппарата трезвонили в магазине одновременно и беспрерывно. Звонили из торга, звонили из управления, звонили с холодильника, с рыбокомбината, из автотреста и с железной дороги. Звонили с информацией, с предложениями, с советами. Сообщали новости — кому, что и когда завезли, кто, чего и почему не выбрал, что и когда должно поступить.

Ворон Петя не считал, всегда устремлялся делу навстречу, всегда и все принять был готов. Информация у него была поставлена, ориентация отработана, а реакция мгновенная.

Бывали дни, когда на своих «Жигулях» Петя совершал до пяти ездок. Наматывая по три сотни километров, он не чувствовал усталости. В такие дни он был просто счастлив. Сорок, а случалось, и все шестьдесят большегрузных рефрижераторов закатывали во двор универсама в такой день. Машины, рыча мощными двигателями, разворачивались, сдавали задом, подползали к распахнутым воротам универсама, притираясь боками, как осетры на нересте, выдавливали, выжимали из себя груз навстречу выдвинутым жерлам транспортеров. Казалось, во всей этой кутерьме неизбежно образуется затор. Но ничего подобного не происходило, ибо при всей кажущейся суматохе во дворе универсама царил размеренный и строгий порядок (что знали и ценили водители), и без минутного простоя облегченные продуктовозы выползали за ворота, вырывались на простор, укатывали вдаль за новыми товарами.

Домохозяйки и сельские бабушки-мигрантки буквально прилипали к окнам крупнопанельных многоэтажек, тесно обступивших коробку универсама, и смотрели во двор магазина, как смотрят кино или захватывающий футбол. Потом, опомнившись, хватали хозяйственные сумки и бежали в магазин занимать очередь…

Стоп. Никаких очередей в универсаме не было. Бабушки могли не торопиться и спокойно досматривать представление. Хотя это еще и не представление. Настоящий спектакль начинался там, внутри, под прикрытием бетонных сводов цокольного этажа магазина, где и совершалось само таинство…

Снова стоп. Никаких таинств, никаких прикрытий. В том-то и талант Пети, что и дальше все происходило громогласно и у всех на виду.

Как исполинское чудище, гремя челюстями транспортеров, заглатывал универсам в свою утробу содержимое грузовиков. Катились по проходу к торговому залу тележки с ящиками и коробками, полными яств.