– Я сказал только, чтобы ты занялся этим делом. Больше я ничего не говорил.

– Ты уже говорил раз «разберись», а потом послал на эту работу парня, с которым ловил рыбу. Парня с озера.

– Ты что, Томми? Разбирайся, сейчас никто не будет вмешиваться.

– И я получу его конторы?

– Вот пристал, Господи прости. Да, получишь.

– Люди, занятые в этом бизнесе, – сказал Зип, – увидят, что у меня лучше не воровать. Гарри найдут мертвым. Мертвым в океане или в болоте, а может, он сбежит куда-нибудь, скажем, в Мексику, мне все равно куда, главное – его найдут мертвым. Правильно я говорю?

– Что? – спросил Джимми в плечо Зипа.

– Я говорю, его найдут мертвым. Джимми поднял голову и, прищурившись, посмотрел Зипу в лицо.

– У тебя нос обгорит, – сказал он наконец. – Знаешь, у тебя здоровенный гребаный шнобель. Тебе он очень идет. Глория? – окликнул он. – Поди-ка сюда. Скажи вот, на кого похож Томми?

Глория встала рядом с топчаном Джимми Кэпа, уперла руки в бедра и посмотрела на Зипа сверху вниз.

– Не знаю, а на кого?

– Это я тебя спрашиваю – на кого.

– Ты хочешь спросить, на кого из артистов?

– Эй, Джо Махо, – окликнул Джимми телохранителя. – На кого он похож?

Теперь тот фраер Ники Теста со своими длинными патлами, увязанными в хвост, без рубашки, чтобы покрасоваться мускулатурой, уставился на Зипа и заявил:

– Он похож на тех ребят, которых видишь на старых снимках. У них на мордах написано, что они только-только слезли с этого вонючего парохода «Сицилия – Нью-Йорк».

– А где та картинка, которую ты мне показывал? – спросил Джимми. – Ну та, которую ты откуда-то вырезал?

– У меня ее больше нет, – покачал головой Зип. Снимок лежал в кармане, но не показывать же его этому хряку.

Год назад какой-то журнал напечатал сделанный в тридцатых годах снимок Фрэнка Костелло. Зип показал снимок Джимми, а тот посмотрел на него и сказал: «Да, а что?» Потом он понял, заметил сходство, приподнял брови и кивнул.

Зип вырезал снимок и отнес его в Бал-Харбор своему портному, семидесятилетнему итальянцу. Он ожидал, что портной спросит: «Кто это, вы?» Или что-то в этом роде, например: «Это вы или ваш брат?» Портной не спросил. Тогда Зип сказал:

– Вот так я хочу выглядеть, застегнутым на все пуговицы. Темно-синий, почти черный костюм, двубортный и облегающий. Спереди – шесть пуговиц, ясно? Вот, можете сосчитать. Застегивается до самого верха, и чтобы видно было только воротник белой рубашки и жемчужно-серый галстук. Ну, что вы скажете?

– Ради Бога, – сказал портной. – Если вам так нравится.

– А вы знаете, кто на этом снимке? – спросил Зип. Портной ответил, что нет, и Зип объяснил, что это Фрэнк Костелло.

– Я шил как-то костюм для Мейера Лански, – сказал портной. – Давно это было. Я работал тогда в Мак-Фауден-Довилле. Сшил ему роскошный костюм, а он, вы не поверите, даже чаевых не дал. С его-то деньгами.

Этот старик портной вроде мог соображать, но так и не выказал никакого уважения. Что же тогда ожидать от такого фраера, как Ники? Или от Глории? Обтирая Джимми влажным полотенцем, она нацелилась на Зипа своей голой задницей.