— Ничего, — сухо ответил он. — Мы тратим время. Идём к Текеру.

Расспрашивать, где, в каком крыле казармы обитают охотники, не пришлось. Два коридорных перехода — и Артём с Ритой услышали дружный хор, в основном из мужских голосов. Двое поспешили на песню и, только приблизившись, расслышали, что у хора есть ещё и аккомпанемент — какой-то струнный инструмент и пара-тройка ударных. Дверь в помещение была открыта. Артём и Рита осторожно, чтобы не помешать певцам своим появлением, заглянули вовнутрь.

Наёмники праздновали победу над ворвавшимся было в город врагом. Они яростно и слаженно пели о том, как горцы-орлы доблестно отбивались, а потом гнали дохлых крыс-умертвий прочь от живых, как топтали их копытами своих лошадей, как страшные вражьи глаза потухали под мечами и алебардами, под палицами и топорами… Удивлённо улыбнувшись, Рита оглянулась на смущённого Артёма. Упоминалось, как анакс Артём, богатырь, смельчак и маг-молодец, ринулся на вражин и одним мановением руки разгромил и железную лодку, и полчища умертвий, после чего молодцам-охотникам осталось лишь гнать врагов за пределы города — и ах как жаль, что старшины велели возвращаться за городские стены: могли бы уничтожить всё войско Тёмного брата. Но старшинам видней: приказали — значит, где-то прятались и другие полчища предателей и умертвий… Время от времени мужской хор стихал — и тогда пронзительные женские голоса плакали-рыдали, поминая погибших поимённо. Но, едва стихал женский плач, снова вступал мужской хор, грозивший погибелью врагам за собратьев и соотечественников, полёгших сегодня на поле битвы. И снова в импровизированной песне воспевался могучий маг, анакс Артём, благодаря которому потери охотников в этот раз, несмотря на внезапный прорыв вражьего войска, были небольшими.

Грозная песня закончилась — и в огромном помещении повисла тишина. Артём прислонился к притолоке, будто вслушиваясь в отзвучавшее, опустил голову. Его лицо искажала мучительная гримаса. Он уже не столько проникся услышанными словами песни, сколько её дикой красотой и боевым настроем. Рита видела, как он мысленно перебирает моменты исполнения, представляя, как бы он переложил её на партитуру для своего хора, и видела, как клубится вокруг него та самая стихийная сила, о которой уважительно пели и которую славили охотники.

Ещё в помещении не заговорили и не задвигались, а только, видимо, кто-то из охотников оглянулся на дверь.

Шквал радости будто поднял океанскую волну.

Артёма и Риту, не успевших даже сообразить, каким образом всё произошло, внесло в помещение этой самой неуправляемой волной под могучий гомон: «Высокие гости пришли к Текеру!» и посадило рядом с Текером. Тот, оказывается, сидел на своей кровати-топчане, и невысокая женщина, в мужской одежде наёмников, но в мохнатой шапке охотника, караулила его, чтобы не встал раньше времени. Так потом объяснили почётнейшим гостям охотники.

Охотник ещё был слаб. Целители, конечно, поработали с ним неплохо, но какая разница между обычным человеком и магом — это Рита вспомнила Кироса. Тот тоже был слаб после воскрешения, но держался так, словно просто чем-то переболел. А сейчас выздоравливает. А Текер плохо умел набирать силу для выздоровления. Нет, он, как и остальные, владел главными приёмами набора силы. Но магических сил у него всё же было маловато.

Толпа наёмников с жадностью и с трудом сдерживаемой радостью внимала беседе с выздоравливающим, пока Артём не упомянул, как ему и Рите понравилось пение горцев. А Текер слабо спросил:

— А в вашем мире какие поют песни?

— Разные, — улыбнулась девушка.

Новая волна хлынула на двоих — упрашиваний спеть хоть что-нибудь.

Артём первым понял, что лучше не чваниться, чтобы не разочаровать народ. Он кивнул Рите. Та пожала плечами.

— Выбирай.