Обстановка там изменилась. Музыка зазвучала тише и была медленной, томной. Свет стал приглушенным. Разговоры и взрывы громкого хохота утихли, начались танцы. Танцующие пары двигались плавно, неспешно, тесно прильнув друг к другу. Алексей, который не собирался никого приглашать, счел за благо отойти в угол и присесть на маленький диванчик, наблюдая за остальными. Спустя некоторое время он с изумлением заметил, что движения у людей несколько странные. Можно сказать, не вполне приличные.

Он удивленно сморгнул, но снова, помимо воли, принялся смотреть на танцующих. Приходилось признать, что столь откровенного зрелища ему не приходилось видеть в самых отвязных ночных клубах. Мужчины и женщины крепко вжимались в тела друг друга. Мужские руки беззастенчиво гладили и сжимали бедра и ягодицы партнерш, а женщины извивались, таяли, скользили в мужских объятиях. Вытаращив глаза, Алексей смотрел, как примерная дама, сорокалетняя Светлана Сысоева, мать Алискиной приятельницы Нади, терлась о своего мужа роскошной грудью, запрокинув голову и слегка приоткрыв ярко накрашенные губы.

Женщины сбросили свои пестрые карнавальные накидки, которые, как выяснилось, скрывали бесстыдно-открытые наряды. Алексея поразило обилие оголенной плоти: руки, ноги, шеи, спины, плечи, груди были выставлены на всеобщее обозрение, едва прикрытые тканью. Но откровенные вырезы, разрезы, мини-юбки на женщинах всех возрастов и комплекций отнюдь не казались смешными, в них была скорее пугающая, яростная, животная сексуальность. И тот факт, что рядом, бок о бок, плавятся от желания другие люди, похоже, только разжигал похоть.

В большом зале стало душно, жарко, в воздухе повисло явственное напряжение. Время от времени раздавались приглушенные страстные стоны. Алексей ощутил почти неуловимый, резкий, какой-то звериный запах. Это и неудивительно: сразу десятки желез источали запах желания, возбуждения, пота. Происходящее казалось наваждением. Никому не было дела до Алексея. Он же мучительно стыдился смотреть на танцующих и в то же время против воли ощущал приятную истому и напряжение внизу живота, словно смотрел эротический (порнографический) фильм.

Внезапно его затошнило, и он встал, чтобы немедленно уйти отсюда. И в этот миг музыка замолчала, люди поспешно расступились, и в центре зала, словно бы ниоткуда возникла Ирина. Алексея в который раз потрясла ее красота. На Ирине было длинное, узкое золотистое платье, мягко обнимающее стройное совершенное тело. Гораздо более закрытое и скромное платье, чем наряды остальных присутствующих в зале дам, но при этом Ирина вызывала куда большее вожделение. Длинные светлые волосы струились по плечам, широко раскрытые глаза сияли, чуть припухшие губы улыбались.

– Приветствую вас, мои дорогие друзья! – произнесла она звучным, низким грудным голосом.

Зал отозвался глухим почтительным ропотом, многие склонили головы. Алексею пришло в голову, что это верноподданные приветствуют свою королеву, но уж никак не сельчане – главу администрации. Во всем происходящем было что-то мистическое. «Может, я сплю?» – глупо подумал Алексей и украдкой ущипнул себя за руку. Ирина между тем продолжала свою речь. Она говорила вроде бы обычные вещи о том, что еще один сезон остался позади, подводила какие-то итоги, упоминала о перспективах. Но каждое слово в ее устах звучало по-особенному, наполнялось иным, глубинным, совсем не понятным Алексею смыслом.

Потом Ирина внезапно указала на него и проговорила:

– Я счастлива видеть сегодня среди нас нового жителя Каменного Клыка, Алексея Васильева. С радостью приветствую этого замечательного человека и говорю ему – добро пожаловать! – Переждав взрыв аплодисментов, она продолжила: – Алексей достойно перенес утрату приемной дочери, и я верю, что в дальнейшем его ждет здесь только лучшее!

Небрежное, холодное упоминание страшной гибели Алисы покоробило Алексея.