– Это очень интересное предложение, Мендоса, – сказал Олли Три Кулака после некоторого раздумья. – Полагаю, что его стоит обсудить с моим напарником.

– Я подожду здесь, – сказал Айсберг. – Мне бы не хотелось вмешиваться в ваши личные переговоры.

– Сначала еще вот что, – сказал иножитель. – Мне надо увидеть деньги.

– Откуда мне знать, что ты не убьешь меня сразу, не заберешь деньги и не отправишься за девочкой?

– Откуда мне знать, что у тебя вообще есть такие деньги?

– Нам придется друг другу поверить, – сказал Айсберг.

– Может, мне просто убить тебя сразу?

– Можешь попробовать, – сказал Айсберг. – Но учти, что ты действительно под прицелом.

– Теперь, значит, от них от всех остался уже один?

– Да, всего один, – согласился Айсберг. – Но этого одного вполне достаточно. На твоем месте я бы очень хорошо подумал, прежде чем совершить что‑то, о чем ты можешь уже не успеть пожалеть.

Иножитель какое‑то время стоял, ничего не говоря.

– Три миллиона на двоих, – сказал он наконец.

– По рукам, – сказал Айсберг. – Скажи ему, чтобы подошел.

– Я отнесу ему деньги сам.

Айсберг покачал головой.

– Прежде чем я заплачу деньги любому из вас, мне надо знать, что он согласен уйти без девочки.

Олли Три Кулака, казалось, некоторое время обдумывал это возражение, потом кивнул и махнул Смиту Могиле, который тут же сдвинулся с места и пошел вперед.

Айсберг смотрел, как второй наемный убийца идет по пыльной дороге, пытаясь абсолютно ни о чем не думать, избегая даже намека на решение по поводу того, что делать дальше.

– Что здесь происходит?! – крикнул Смит Могила, останавливаясь в полутораста метрах от них.

– Это Мендоса, – сказал Олли Три Кулака. – Ты еще помнишь Мендосу?

– Я думал, он уже умер, – сказал Смит, осторожно приближаясь. Он прищурился в ярком свете только что взошедшего солнца. – Ты сильно изменился, Мендоса.

– Он сделал нам интересное предложение, – сказал иножитель.

– Что?

– Он предложил нам три миллиона кредиток за то…

В то мгновение, когда Смит повернулся к напарнику, Айсберг выхватил пистолет и прострелил убийце грудь, потом бросился на землю, откатился в сторону и лежа выстрелил в Олли Три Кулака. Иножитель схватился за живот и упал на бок.

– Порядок, – сказал Айсберг, с кряхтеньем вставая на ноги и поворачиваясь к гостинице. – Теперь можете выходить.

Мышка выскочила на крыльцо первой.

– Я не ожидала, что у тебя получится! – воскликнула она.

– И никто не ожидал, бьюсь об заклад, – многозначительно сказал Айсберг, с трудом наклоняясь, чтобы отряхнуть с себя пыль, и тяжело дыша.

Пенелопа и Черепаха Квази спустились по ступенькам с крыльца, подойдя к Мышке.

– Что ж, наконец мы можем отсюда улететь, – сказала Мышка.

– Все не может быть так просто, – сказал Айсберг. Он посмотрел на девочку. – Правда?

Пенелопа бросила на него яростный взгляд, и внезапно страх исчез с ее лица.

– Нет, – сказала она.

Внезапно Айсберг почувствовал жгучую боль в левой ноге: лазерный луч прожег одежду и плоть насквозь до самой кости. Он рухнул на землю, схватившись за ногу руками, и оглянулся, чтобы увидеть, что произошло.

Олли Три Кулака приподнялся на земле, в единственной свободной руке у него был лазерный пистолет.