Олли Три Кулака приподнялся на земле, в единственной свободной руке у него был лазерный пистолет.

– Ты обманул меня, Мендоса! – прохрипел он. Он попытался прицелиться в Пенелопу, с трудом удерживая дрожащую руку. – Мы ведь договорились. Если не мне, то никому!

– Застрелите его! – взвизгнула Пенелопа, кидаясь к Мышке.

Мышка инстинктивно обняла Пенелопу, и в этот момент лазерный пистолет Олли Три Кулака и бесшумное оружие Черепахи Квази выстрелили, неся смерть.

Олли Три Кулака зарычал, перевернулся на спину и умер. Мышка упала на колени, у нее на боку дымилась кроваво‑коричневая отметина.

– Пенелопа?.. – проговорила она, пытаясь сфокусировать взгляд.

– Я люблю тебя, Мышка, – печально сказала Пенелопа, но в ее голосе не было ни слез, ни отчаяния.

Девочка шагнула в сторону, и Мышка упала на землю.

– Мне очень жаль, – сказал Черепаха Квази. – Она умерла ради вашего спасения. – Он помолчал. – Мне надо было выстрелить чуть раньше. Это моя вина.

Айсберг, все еще сжимая простреленную ногу, повернулся к девочке и Черепахе Квази.

– Ты такой же дурак, как она! – заорал он. – Скажи ему, чья это вина, Пенелопа!

– Я любила ее, – сказала Пенелопа.

– Тогда почему ты не приказала Черепахе стрелять раньше? Ты все знала!

– Это ты виноват во всем! – закричала Пенелопа, и ее лицо исказилось от детской ярости. – Из‑за тебя она меня больше не любила!

– Ты убила ее, точно так же, как если бы выстрелила сама! – зарычал Айсберг, морщась от жгучей боли в ноге.

– Она больше не хотела быть моим другом, – обиженно сказала Пенелопа. – Она хотела бросить меня.

Айсберг взглянул на иножителя.

– Ну? – бросил он. – Не собираешься закончить свою работу?

Черепаха Квази повернулся к Пенелопе.

– Каково ваше желание, Прорицательница?

Пенелопа посмотрела на растянувшегося в пыли Айсберга с его окровавленной и перебитой ногой.

– Он всего лишь жалкий старик, – сказала она с презрением. – Он не сможет больше причинить мне зла.

– Лучше убей меня сразу, – сказал Айсберг. – Если ты этого не сделаешь, то я вернусь и буду преследовать тебя до конца.

– Ничего ты мне не сделаешь, – уверенно сказала Пенелопа. – Никто не может ничего мне сделать.

– Тебе повезло! – ответил он с искаженным от боли лицом. – В следующий раз не повезет.

Она подошла к раненому Айсбергу и посмотрела ему в глаза.

– Ты что, правда думаешь, что мне и моему другу просто повезло, и поэтому мы единственные, кто остался жив? Ты что, на самом деле так думаешь?

– Идем, Прорицательница, – невозмутимо сказал Черепаха Квази. – Пришло время уходить.

Айсберг попытался дотянуться до пистолета, но тот упал слишком далеко, и человек не смог подтянуть к нему свое тело.

– Я найду тебя, – пообещал он.

– Нет, не найдешь, – ответила Пенелопа. – Черепаха Квази и я сейчас улетим, но не на Летнее Злато, а в такое место, где никто меня не найдет. И я вырасту, и я узнаю больше о том, как быть Прорицательницей, и когда‑нибудь, когда я буду готова, я вернусь. – Она повернулась и посмотрела на тело Мышки. – И больше я никого не буду любить.

– Я буду ждать тебя, – сказал Айсберг; глаза его застилал кровавый туман.