Есфирь привела Джованни в верхнюю часть сада. Повернулась к юноше лицом.

– Мы сейчас в самом конце сада. Дом стоит внизу, в другом конце, и до него можно дойти по этой центральной тропинке. Сам сад имеет форму высокого дерева. Мы находимся на вершине древа сефиротов, и центральная дорожка сада, образно говоря, – это его ствол.

Есфирь повернулась к дому спиной и сделала еще несколько шагов, к самому концу тропы. Затем взяла Джованни за руку и повела его в густую рощицу. Она раздвинула ветви, и удивленному взору молодого человека предстал изумительной красоты фонтан в форме короны.

Джованни заворожили рассказы Есфирь об этом саде тайных троп и скрытых фонтанов, каждый из которых казался красивее предыдущего и каждый что‑либо символизировал. Джованни восхищался умом Есфирь, а принципы каббалы, о которых говорила девушка, чем‑то напоминали ему определенные аспекты христианского таинства.

Мозг Джованни переполняли вопросы, но прежде всего юноша наслаждался чудесными минутами. Всего лишь несколько дней назад он гнил в отвратительном подземелье, под охраной жестоких тюремщиков. А сейчас гуляет по великолепному саду в компании прелестной и образованной женщины.

Есфирь смотрела на него взглядом, в котором пылкость сочеталась с целомудрием. Джованни хотел было прервать затянувшееся молчание, но тут в дверь, ведущую в патио, торопливо вошел Малек.

– А, вот вы где! Извините, что помешал беседе, но хозяин хочет видеть Джованни у себя в кабинете.

– Тогда я вас покину, – сказала Есфирь и исчезла, улыбнувшись на прощание.

Джованни не успел ничего сказать.

Малек провел юношу на третий этаж. Джованни с волнением размышлял, зачем он вдруг понадобился хозяину дома. А его сердце было в саду, с Есфирь.

Глава 75

– Заходи, заходи! – воскликнул Елизар.

Кабинет хозяина был примерно двадцать шагов в длину, десять или двенадцать – в ширину и восемь – в высоту. Все стены от пола до потолка заставлены книгами. В середине комнаты стоял огромный письменный стол, сплошь покрытый листами пергамента, перьями, ручками, фолиантами, над всем этим возвышался бронзовый семисвечник. За монументальным столом сидел Елизар, но Джованни видел только его макушку в маленькой белой ермолке. Елизар поднял голову.

– А, мой друг! Рад, что ты хорошо отдохнул! Иди сюда.

Джованни не мог отвести взгляд от тысяч книг, теснившихся на деревянных полках. Большинство томов, судя по всему, были старинными рукописями. Юноша обошел стол и увидел, что хозяин что‑то пишет на пергаменте.

– Это древнееврейский язык, верно?

– Да. А ты когда‑нибудь раньше видел манускрипты на древнееврейском?

– Нет, не видел, но мне встречались еврейские письмена в книгах. Они просто потрясающи: каждая буква похожа на произведение искусства.

– Некоторые каббалисты посвящают всю жизнь написанию этих знаков, чтобы зарядиться силой и богатством их значения.

Рядом с пергаментом лежала стопка бумаг, исписанных убористым почерком по‑латыни, и с рисунками планет. Эти рисунки привлекли внимание Джованни.

Елизар весело заметил:

– Ага, нашего астролога заворожил хоровод планет!

– Простите… меня просто поразил рисунок! Странно, но на нем в центре Вселенной не Земля, а Солнце!

– Именно так!

– Это вы нарисовали такое необычное изображение космоса?

– Нет. Это письмо от моего друга, великого польского астронома Николая Коперника. Он сообщает мне о своей теории, которая полностью перевернет наши представления о мире.