— Куда вы её тащите?! Отпустите старушку! Она тут рядом живет! Лучше бы преступников ловили!

Один из сержантов злобно огрызнулся:

— За кого заступаетесь?! За воровку! Она приучила свою псину таскать мясо с прилавков, а потом за углом продает!

Ложь была явная, и люди в очереди продолжали возмущаться. Скандал разрастался. Но тут к стражам порядка подскочил кавказец — хозяин мясной лавки и, сунув каждому в карман по крупной купюре, гортанно приказал отпустить старуху:

— Мне шум не надо! Пусть уходит отсюда!

Милиционеры отпустили «нарушительницу» и зубоскаля направились к патрульной машине. И людям на рынке сразу стало ясно, что они совсем не злые парни, а просто использовали момент, чтобы проявить рвение и урвать свою долю рыночного оборота.

Раздраженный лишним расходом кавказец начал выговаривать толстухе, напрасно поднявшей шум. Та вяло оправдывалась.

А старушка, с трудом добравшись до ворот рынка, достала из кармана подаренную сосиску и разделила её пополам. Но собачка, нервно подрагивая всем телом, не притронулась к лакомству. Опустившись на живот, она с виноватым видом поползла к ногам старушки, вымаливая прощение за то, что не решилась защитить свою хозяйку. Женщина с трудом нагнулась и принялась гладить по голове несчастное животное. На её глазах навернулись слезы:

— Прости и ты меня, Дианушка, виновата перед тобою я — дура старая!

Собачка, чутко уловив, что прощена, жадно давясь, проглотила доставшийся кусок и побежала к дому. Ее весело виляющий хвостик говорил: незаслуженная обида забыта. Старушка, тяжело опираясь на суковатую палку, засеменила следом. На груди, под жакеткой жалко вздрагивала медаль за войну.

Она завидовала своей питомице — если бы только можно было заслонить все обиды и тяготы жизни вот так, одним удачно добытым куском!

Расплата

О готовящейся разборке между двумя соперничающими криминальными группировками подполковнику Резину сообщили, когда у него в кабинете находился оперуполномоченный Гусев, приехавший докладывать ход расследования убийства известного коллекционера. Положив трубку, Резин предложил:

— Позвонил мой человек, подсказывает о предстоящей схватке между двумя опасными группировками. Времени у нас в обрез, захватим всех, кто сейчас на месте, и вперед! Оружие, надеюсь, у тебя с собою? Ну и хорошо, будет чем страх нагнать.

Быстро обежав кабинеты, Резин сумел найти ещё человек семь свободных сыщиков.

— Выезжаем на двух машинах. «Тяжелые» из ОМОНа подъедут следом, и туда на место уже подтягиваются сотрудники местного отделения милиции. Так что вперед!

Ехали быстро. Свою машину Резин оставил в двухстах метрах от сквера, где должна состояться встреча противников. Следующая за ними вторая машина с другими сыщиками припарковалась неподалеку. Резин им приказал:

— Вы, ребята, здесь пока посидите, а мы с Ильиным сходим на разведку.

Но не успели они сделать и пару шагов, как к ним навстречу направился сыщик из местного отделения милиции Лыжин и, кивнув Кондратову, сказал с нервной веселостью:

— Привет, Кондратов, Помогать приехали?

— А я-то по наивности думал, что это ты, Лыжин, у нас на подхвате будешь. Доложи лучше, как тут обстановка. Вы давно здесь?

— Только что подскочили: местных сыщиков человек семь да три патрульных экипажа на соседних улицах ждут сигнала. Нас пока меньше, чем этих отморозков. А может, пусть стачала друг другу головы поотрывают? А потом оставшихся в живых повяжем.

— Нельзя, Лыжин, ты же видишь — кругом люди и дети ходят. А в такой мясорубке пули полетят беспорядочно. А потому бандитов надо будет брать ещё до того, как они сойдутся в схватке.