— Я ведь тоже не слепая, — сказала она, — и прекрасно видела, как все это время ты страдал, мучился, переживал…

Неожиданно Деннис произнес:

— Да, и теперь — тоже страдаю, мучаюсь и переживаю, Марта. Ты даже представить себе не можешь, сколько стоит мне вот так вот шутить, улыбаться, казаться веселым и беззаботным…

Марта понимающе покачала головой.

— Да, представляю… Ты какой-то зажатый, Деннис, и я хорошо понимаю причину этого… Я ведь говорила тебе, что надо как можно быстрее попробовать помириться с матерью…

Деннис честно признался:

— Я боюсь. Я долго, очень долго думал об этом, и могу сказать только одно — я боюсь, я очень боюсь делать такую попытку, Марта…

— Но почему?

Деннис покачал головой.

— Я боюсь получить отказ.

— В том, что она простит тебя?

— Да…

— Но… — девушка хотела что-то сказать, однако почему-то запнулась.

— Говори, говори…

Мартина тряхнула головой.

— Нет, в другой раз…

Девушка поморщилась.

— Нет, в другой раз…

Деннис удвоил натиск.

— Марта, прошу тебя — говори… Скажи мне, что ты хотела сообщить…

Девушка тяжело вздохнула, — настолько тяжело, что Деннис лишний раз убедился в том, что она ни на йоту не криводушничала, когда говорила, что переживает за Денниса столь же сильно, как и он сам.

— Ты получил нашу телеграмму?

«Слава Богу, — подумал Деннис, — Слава Богу, значит, это не розыгрыш…»

Деннис полез во внутренний карман пиджака и вынул из него голубой надорванный конверт.

— Да…

Девушка взяла из рук Денниса конверт.

— Ну, и что ты можешь сказать?

Деннис на какую-то секунду задумался.

— Знаешь, — произнес он, — когда я прочитал эту телеграмму, я почему-то подумал, что стал жертвой глупого розыгрыша, чьей-то злой шутки…

Девушка немного удивилась.

— Шутки?

— Да.

— Но почему именно шутки? Что тебя так сильно удивило?

Деннис вздохнул.

— Неужели ты сама этого не понимаешь?

Мартина прекрасно понимала, что именно имеет в виду Деннис, однако, честно округлив глаза, тихо произнесла:

— Нет.

— Меня удивило — почему эта телеграмма подписана именем и моей мамы, и твоим!..

— А что же тут такого удивительного?

Марта весьма успешно изображала удивленность, задавая попутно Деннису простенькие наводящие вопросы — она давно заметила, что отвечая на односложные вопросы «да» или «нет», Деннис весьма быстро успокаивается.

— А что же тут такого удивительного? — повторила Марта.

— Будто сама не понимаешь…

Мартина хмыкнула.

— Нет…

— Я не могу понять — что общего у тебя может быть с моей мамой?

Все тем же спокойным тоном Мартина произнесла:

— Не далее, чем сегодня утром Стефани сама сказала мне, что мы с ней — друзья… И она улыбнулась, — знаешь, Деннис, у меня есть все основания то же самое сказать и Стефани…

— Значит…

Мартина с улыбкой продолжила:

— Успокойся, я все уладила. Мама не сердится на тебя…

— Ты… ты… — На Денниса было жалко смотреть — он неожиданно начал заикаться.