|
- Токмо никто её дар не погубит! - продолжала гнуть своё ведьма, понимая, что вот-вот - и наступит час расплаты. - Если её кровь не пригубит! - не сдавался злой демон, сидящий внутри обессилевшей Лукерьи. - Пусть хватит ей силы нам с Егорием за смерть воздать да матерью новому Егорию стать! - торопилась Лукерья. - Коль дитя попадёт в чужие руки, от Моренова камня примешь вечные муки! - будто под страшными пытками прошептала ведьма, прикрывая рот рукой. - Пусть так! Но если не избежать приговора - пусть откроется тайна зеркального коридора, - еле-еле ловя ртом воздух, проговорила колдунья и допила из черпака остатки терпкого зелья. - И пусть сорочьи перья завсегда при гадуницах останутся, - спохватившись, добавила она, тут же блаженно просветлев измученным лицом.
Охая и кряхтя, поднялась Лукерья с колен, распрямила грузное тело, закатила глаза и начала читать скороговоркой заклинание гадуницы: - От земли оторваться, в высь подняться... А затем вдруг подпрыгнула к потолку и обернулась белобокой сорокой. Заметалась птица по избе, крича и хлопая крыльями. Разгорячённые мужики с факелами в руках уже у самой избы столпились. И только было один смельчак на крыльцо заскочил , да руку к кольцу дверному протянул... Как дверь сама собой отворилась, и на пороге в исподней рубахе, с безумной улыбкой на устах показалась бледная Анна. - Аннушка! - охнула толпа. - Аннушка жива! А говорили, что кандальник-супостат забил жену до смерти... А вот она... Эй, бабоньки! Укройте хоть девку... Околеет же... Не в себе она, сердешная... Самые сердобольные да жалостливые окружили Егорьеву жену, в то время как несколько человек решительно вломилось в ведьмино жилище. - Караул! Православные! Ведьма Егорку зарезала! А сама сорокой обернулась! Ловите её! Ловите! - тут же донеслось из дома. А ещё через минуту здоровенный детина выскочил во двор и как кликуша болезный закружился, заметался по снегу, держа в одной руке окровавленный нож, а в другой - толстую книгу в чёрном переплёте. Народ, крестясь, попятился от избы. - Тимофей, в дерево воткни остриё бесовское! Да молитву воскресную читай, торопись! - перекрывая общий шум, повелительно выкрикнул высокий женский голос. Растерявшийся Тимоха воткнул ножик в молодую берёзку и, озираясь по сторонам, спросил: - Что наговаривать-то, барыня? - Читай, дурья твоя башка: "Да воскреснет Бог!", - только с конца молись, задом наперёд, чтобы ведьму в тело вернуть... И как только мужик очухался да начал произносить слова молитвы, тут же огромная сорока и принялась кружить над деревцем. А как закончил Тимофей говорить, то рухнула ему под ноги ведьма Лукерья, распласталась на снегу, подрагивая да постанывая. Народ охнул и оцепенел. - Что теперь делать-то, госпожа? Как поступить? - запричитали крестьяне. - Уволочь чертовку да в озёрной проруби утопить! - крестьяне расступились, и от кучки напуганных баб отделилась тощая женская фигура в богатом полушубке. Женщина, сильно хромая, приблизилась к бездыханному телу, а затем, зачем-то вырвав из ведьминой головы несколько волос, распорядилась: - А в избу красного петуха подпустить! Чтоб и духу не осталось! А ты, Тимоша, отдай мне то, что у колдуньи прихватил. Тебе-то это зачем? Всяко, ты у нас грамоте не обученный! - хромая взяла протянутую книгу и тут же свирепо прикрикнула на остальных. - Шевелитесь! Чего рты раззявили! Утопить ведьму велю! - Утопить! Утопить! - очнулись собравшиеся. - Спалить! Спалить! ...".
- Уважаемые, радиослушатели, вы прослушали отрывок из книги "Деревенская магия". Автор утверждает, что история эта произошла почти полтора века назад в здешних местах. В качестве доказательства он ссылается на статью, опубликованную в 1873 году в газете "Губернские новости" и хранящуюся в краеведческом музее нашего города, - бодро произнёс диктор и тут же обратился к своей соведущей. |
