Но зачем? Она ощущала только пустоту и бессмысленность происходящего, которые, как она читала, и должны испытывать женщины после выкидыша. На своем прикроватном столике в больнице Элла нашла буклет: Эмоциональное состояние после выкидыша.

Даже персонал госпиталя не понимает, что нужно делать.

Вы попытаетесь снова, убеждала ее Линн.

С тех самых пор как они с Грейс, ее лучшей подружкой, играли в детстве в куклы, Элла хотела ребенка. Отчасти она надеялась, что когда нибудь она сможет переубедить Дэмьена. И, очевидно, ей это удалось. Казалось, что Дэмьен был рад появлению Саймона и переживал его потерю.

Может быть, они попытаются снова.

Но все в свое время. Сперва ей надо согреться.

Элла прошла на кухню и нашла свою любимую кружку – круглую, керамическую, с цветами, нарисованными от руки. Она сама выбрала и купила ее в дорогом магазине. Она начала искать стальной фильтр для заварки кофе, открывая дверцы всех шкафов. Сделав неудачное движение рукой, она вскрикнула от боли.

Дэмьен прибежал к ней.

– Что случилось?

– Я не могу найти фильтр, – ответила она, чуть не плача и прижимая к груди больную руку.

Он открыл посудомойку и вытащил оттуда фильтр.

Единственное место, где она не посмотрела. Она протянула за фильтром руку.

– Я сделаю, – он вставил фильтр в ее кружку.

– Спасибо, – пробормотала она, прижимаясь лбом к его плечу. Почувствовав, как напряглись его мускулы от ее прикосновения, она спросила: – С тобой все нормально?

– Да. – Он кинул в фильтр ложку молотого кофе, наполнил водой чайник и поставил его на плиту. И уставился на него в ожидании.

– Ты же знаешь, что говорят о чайнике, за которым следят, – пошутила она.

– Хмфр, – коротко фыркнул он, но не отвел глаз от чайника.

– Я тебя чем то расстроила?

– Нет, почему? – он наконец взглянул на нее.

– Н‐у‐у‐у… Я не знаю, но просто мы с тобой почти не разговариваем, с тех пор как я вчера проснулась. Ты с трудом можешь смотреть на меня.

– Извини. Я просто устал, – он успокаивающе похлопал ее по плечу.

Но это не успокоило Эллу.

Он не может смотреть на нее и почти не дотрагивается до нее. Но ей нужны его прикосновения.

Она провела рукой по его спине, разглаживая складки на рубашке, с удовольствием ощущая под рукой мощные мускулы. Она обхватила его за талию. Кажется, с тех пор как они были близки, прошли месяцы. Может быть, так оно и было, откуда ей знать. Все, что ей было нужно, – чтобы он посмотрел на нее. Чтобы увидел ее, и увидел, как она напугана.

И снова он напрягся от ее касания. Вздохнув, Элла опустила руки. Она отошла в другой конец кухни и оттуда смотрела, как он ждет, пока закипит чайник. Надо спросить его про аварию. Как это произошло? Где? Пострадал ли кто то еще?

О господи!

Что, если она была виновата и ранила или, еще хуже, убила кого то?

Но нет, тогда бы за ней сразу пришла полиция, верно?

Но она убила кого то. Их сына.

Ей стало тесно в груди. Ее охватил приступ тяжелой тоски.

– Дэмьен, – тихо тихо прошептала она сквозь слезы, застилающие ее глаза. Она ждала, когда он посмотрит на нее, но, когда он обернулся, ее лицо сморщилось. – Я так виновата, так ужасно виновата…

Он нахмурился:

– В чем?

– Я убила нашего ребенка. – Она залилась слезами.

Лицо Дэмьена смягчилось.

– Нет. Нет, нет, нет. – Он подошел и обхватил ее обеими руками.

– Это был несчастный случай. – Он обхватил рукой ее голову и прижался губами к ее лбу. – Ужасный несчастный случай.

– Как бы я хотела это помнить.